«Генерал Сорви-Голова». «Попаданец» против Британской Империи

— Вот смотрю я на ваши вещи, господин Троцкий, если вы, конечно, Троцкий, а не Шильдман, Касторакис или там Скоропадский, и вижу, что оружие, у вас изъятое, в идеальном порядке содержится, как приличествует каждому прилежному служащему поступать. Однако ж осанка ваша сразу выдает, что служить вам и не доводилось вовсе. В таком случае, учитывая идеальное состояние вашего «нагана», я бы предположил, что вы отнюдь не законопослушный обыватель со странными привычками, а член боевки каких-нибудь эсдеков. Или, паче того, анархистов.

При упоминании анархистов Троцкий невольно вздрогнул, что не укрылось от глаз проницательного собеседника. Предположения полицейского чина представлялись вполне опасными, а так как иллюзий по поводу своего освобождения Лев уже не испытывал, то волновали его сейчас другие вопросы.

Его встреча с Винницким прошла спокойно и деловито, но без ожидаемых тепла и участия. Узнав, что Троцкому нужны документы, укрытие, а главное — деньги, Миша душевного подъема не испытал, скорее напротив — враз сделался сух и озабочен. И бог весть, чем бы закончилась эта встреча, не упомяни Лев о своем спутнике — Туташхиа, чье имя и репутация, к немалому его удивлению, Винницкому были хорошо известны. Отделавшись от нежелательного гостя пространными обещаниями и адресом съемной квартиры, Миша выпроводил Троцкого из кафе Фанкони. И вот, когда Лев, раздумывая над свалившимися на него проблемами, брел по улице в сторону вокзала, судьба-злодейка вынесла его на городового. А он к подобной встрече оказался совсем не готов.

Полицейский чин, заметив смятение Троцкого, понимающе кивнул:

— Вижу, сомнения мои разрешить вы не можете, а вернее всего, не желаете. Посему я вынужден уведомить о вашем задержании прокурора окружного суда и задержать вас для начала в камере участка. Сам я с вами ранее знакомства не составлял, и личность ваша мне не известна, хотя и допускаю, что в архивах на вас если не дело, то учетная карточка есть. А может, не только у нас, а и у жандармов таковая карточка сыщется. Англичане и даже аргентинцы, говорят, по следам пальцев любого злодея опознать могут, но в Российской империи таковая наука имеет пока не прикладное, а сугубо научное хождение. Ну да мы, сирые, если какой компромат на вас имеется, и по старинке отыщем. А сейчас — позвольте откланяться. Я займусь направлением, а вас в арестантскую сведут…

Перешагнув порог камеры, Троцкий хлопнулся на койку и обхватил руками голову. Судьба раз за разом, словно тренированный спортсмен дворового хулигана, посылает его в нокаут, а он ни сном ни духом, за что ему такая печаль.

— Таки я имею слов за ваши несчастья! — раздался вдруг веселый, уверенный голос. — Мы имеем проблем за полицию либо от пьянства, либо от блуда, либо от излишней учености!

— Будь я гонобобелем или блудодеем, я бы так и не причитал, — понимая, что жаловался на судьбу вслух, грустно вздохнул Лев и с интересом посмотрел на соседа.

Им оказался человек лишь немногим старше двадцати лет, высокого роста, атлетического сложения, черноволосый, кудрявый и улыбчивый, с чеканным греческим профилем, в общем, красавец, сродни своим прародителям — олимпийским богам.

— Таки у вас нет причин грустить. Если человек не пил, не гулял и не делал ученых дел, то он не поц, а хороший человек, и даже не заметит, шо зашел по закону до Александровского участка! — авторитетно заявил сосед и перешел на доверительный шепот: — Эти портные уже сообщили вам, шо за лапсердак они шьют, или то будет по секрету?

— За политику со стрельбой, — удрученно вздохнул Троцкий. — А вас сюда за что упрятали?

— Про что может присесть Коля Корено, если не за состраданье к ближнему с доставкой увечий до нужного места? — хмыкнул парень, кинув быстрый взгляд на свой кулак, более похожий на цирковую гирю. — Да! Звиняюсь за невежество. Биндюжники в порту знают меня как Колю Корено. Если шо, спросите на Привозе, и каждая собака вам скажет за меня пару слов.

— Троцкий. Лев. — Протянув соседу руку, молодой человек тут же вернулся к предыдущей теме: — А «увечья с доставкой по состраданию» — это как?

— Ха! Это ж пара сплошных пустяков! Сходите с налетом до старика Тартаковского и возьмите у его на минутку мешок золота. Потом загляните на огонек до Аарона Шихтмайстера и сведите со двора его дочку — Цилю. Бланка Фогель говорит, шо она таки девственница, и я ей за то верю! После отправьте ту Цилю до ночного променаду по Молдаванке, и што б вам было похохотать, дайте ей тот мешок! Если…

— Простите, Коля, — чуть виновато буркнул Троцкий. — Но я ничего не понял…