Генетический дрейф

— А говорят, что от этих иероглифов один вред, — задумчиво изрёк я, ещё раз прочитывая варварскую надпись. — Молодец, солнышко! Теперь можно определяться.

Не найдя на столе свободного места под чашки и тарелку с бутербродами, мы поставили приборы на пол, а сами вцепились в разложенную карту и страницы лоции. Вскоре всё стало на свои места: это западная часть мыса Айя. Приютившая нас на время шторма скала так и называется — Парус, или Шпиталь.

— Значит, Балаклавская бухта чуть северней?

— Точно, вон там она, — показал я вдоль берега. — Могу себя поздравить, отклонение незначительное, для первого раза так просто отлично, не находишь?

— В Балаклаву пойдём? — поинтересовалась подруга.

— Ни шагу на запад, родная, только на восток! Обогнём мыс и двинем в виду берега, пока не обнаружим подходящую заправку. На Форосе, например.

— Это где Горбачёв чалился? — с видом прожжённой политзэчки вспомнила напарница.

— Вряд ли он был последним постояльцем, наверняка там куча VIP-отелей отгрохана.

— А ты, Гош, как я посмотрю, тоже не великий знаток крымских земель? — задумчиво спросила она.

— Ни разу! Меня тоже всё чаще в Сочи вывозили, потом и сам ездил. Родители говорят, что в молодости прикалывались по Крыму, а меня как-то не тянуло.

Девушка встала, наклонившись над столом.

— Скажи, а зачем мы тогда рубимся в этот Таганрог?

Я настолько растерялся от столь неожиданного вопроса, что чуть не подавился очередным глотком. Получив пару горячих хлопков по спине, откашлялся и кое-как спросил:

— Ну как почему, Россия же! Типа там высадимся, а потом…

— Что потом, на Москву пойдём? В самый кошмар?

Я тоже вскочил, чувствуя прилив злости.

— Какого хрена?! Ты же сама так хотела! Мы же советовались, обсуждали!

— Обсуждали, не спорю, мельком! — Аньча не собиралась сдаваться. — Когда обсуждали, было столько сиюминутных проблем, что мы накидывали маршрут начерно, ты что, не понимаешь этого? Вот я и спрашиваю сейчас: какого мы забыли в этом Таганроге?

Надо взять паузу.

— Садимся, — предложил я уже спокойней. — Похоже, слово Таганрог становится ругательным. Твой вариант?

— Пошли сразу на Сочи! Нормальная община там найдётся, как и везде, крупных производств нет, экология вряд ли пострадала, а последствий в разы меньше. Побережье знаем, это тебе не Крым, чужая страна!

— Как везде — здесь ключевое, так что этого мало, — отмахнулся я. — Что ещё?

— Море, дурачина! — выдала Ани и победно замолчала.

Я тоже не торопился глаголить. Море? А что нам даёт море? И тут же начал сдуваться… Конечно же, море!

— Понял?

— Понял, — выдохнул я. — Универсальная магистраль. Куда хошь драпай, если что-то пойдёт не так! Легко и быстро. Да на таком катере… Весь мир в кармане!

— Вот именно, — молвила девка с победным видом. — Ещё кофе, дорогой?

Умная, сучка, как такую не любить. Есть и ещё один важный момент, о котором моя напарница пока не вспомнила, но вспомнит обязательно. Там тепло. В Москве бывают такие зимы, что мало не покажется! Нужно ли ожидать ужесточения климата с падением производств? Чёрт его знает, вполне может случиться. В Подмосковье заманаешься избу топить. И ради чего… Ради спокойной жизни на отшибе? Сочи — крайняя к югу русская территория, субтропики, зимы в привычном понимании не бывает, знаю. Растёт всё подряд, никаких проблем с пропитанием.

— Подумать надо, — глубокомысленно заявил я. Кто в доме хозяин?

— Подумай, дорогой, подумай, мужчинам надо много думать.

Отчалили через час.

Отшвартовывая катер, я опять вымок насквозь, не хочет отпускать мягкий белый халат. Как дачник, ей богу…

Уже понимая, что делаю, достаточно грамотно двигал джойстик подруливающего устройства — вскоре «Харизма» выкатилась на чистую воду. И почти сразу же тявкнул предупреждающий сигнал, красные светодиоды ответчика тревожно замигали.

— Кто-то работает радаром. Наверное, из Балаклавы.

— Может, туда заглянем? Народ серьёзный, если радар работает.

— Если такой серьёзный, то тем более валить надо, Ани, и чем быстрее, тем лучше! Что бы ни вспоминали наши родители, здесь всё ещё заграница, а мы — чужие. Странные русские, появившиеся из дальних краёв. Риск велик.

Повернув к югу, катер быстро вышел на двадцать узлов. Ветерок — всего метра три в секунду, лёгкая волна на полметра, яркое солнце, бриллиантовые брызги за кормой, эх, хорошо идем! Летящие из-под форштевня катера хрустальные капли, сверкая на солнце, проносились мимо, и в воздухе вспыхивал радужный нимб. Иногда брызги хотели достать меня, но силы им не хватало, и они обрушивались на палубу мелкими водопадами, стекая в шпигаты.

Хорошо стоять на флайбридже! Наверное, зашибись было владельцу снисходительно поглядывать отсюда и на более медлительных попутчиков. На «летящем мостике» видишь простор, здесь самые сильные впечатления от скорости, океана и свежего ветра — ни на минуту не оставляет пьянящее ощущение бесконечного полёта в открытом море!

Что-то я крутовато зарулил, береговая черта уже начала размываться в туманной дымке утренней, давай назад, ближе к берегу!

— Ань, смотри, дельфины!