Генетический взрыв

Честно говоря, я рассчитывал получить требуемое и от тех, и от других еще два месяца назад. А вот месяц назад уже ни на что не рассчитывал… И командировка в Крым стала тому подтверждением. Устав ожидать, когда меня в очередной раз кинут, решил действовать сам. Согласно мандату.

Куда ни глянь – весьма тоскливо. Эта проклятая тоска сочилась отовсюду. Она шла от пустых глазниц заброшенных и частично разрушенных высотных домов на другом берегу реки, заборов закрытых мини-отелей и воды угрюмой Мзымты. Она сваливалась с неба, где тучи висели, как бескрайняя свинцовая пластина, покоробленная, чуть пузырящаяся. Постоянно казалось, что эти металлические тучи вдавливают тебя в безнадежный осенний туман, наползающий с моря, запечатывают в жидкую и липкую, как пластилин, среду, не отмоешься от нее… Надо срочно что-то делать. Если уж у меня такое настроение, то что же чувствуют остальные?

Линны все еще не было, мы пока так и не встретились, извелся уже. Ситуация штатная, но я волновался до тех пор, пока не появился шкипер, сообщивший, что девчата скоро приедут. Паровозик перестал дымить, на остывающих углях поспел плов, время настало, все причастные собрались для разговора о делах наших скорбных.

– Уважаемые, прошу всех пройти вниз, в ресторан, в убежище, там вам беседовать будет удобней и спокойней, – произнес официальный управляющий хозяйством Ной, делая приглашающий жест рукой.

Опущенная вниз левая крепко удерживала тяжеленный глиняный кувшин.

Интересно, что там?

* * *

Выступили докладчики, едкие комментаторы вовремя получили по ушам, люди немного поругались между собой, а потом началось продуктивное обсуждение. В принципе, мне все стало понятно уже через пять минут после начала чудильника, как я мысленно называю подобные совещания.

Главная беда, навалившаяся на абсолютно все общины района после внезапного удара пришельцев, называлась просто – растерянность. Всеобщая растерянность, кое-где близкая к откровенной панике. Никто из тех, на кого я надеялся, не смог справиться с ситуацией, ни Манченко-старший, ни шкипер. Сработало знаменитое «Кадры решают все». Петр сразу выбрал стратегию улитки, втянув щупальца и спрятавшись понадежней, без получения ясных указаний активно работать он не смог.

Уж тем более этого не могли сделать его помощники, Гумиров с Мокшанцевым. Тут я не удивлен. Вояки и менты сильны, когда находятся в структуре, в привычной системе отношений, задач и методов. Именно потому из бывших военных почти никогда не получаются толковые администраторы. С народом надо работать вдумчиво, аккуратно, комплексно, где кнутом, но чаще приходится действовать лаской. И уж всегда с отеческой заботой… Это тебе не солдатики, а сугубо гражданские люди, мирные, они не по Уставу живут, присягу не давали. Жалованье не получают, выслуги, боевых и пайковых не имеют. Будешь часто быковать, психовать и рубить воздух короткими армейскими приказами – уйдут в горы. Привыкнешь угрожать не по делу – схватишь маслину в бок.

Все известные мне попытки бывших вояк создать свои общины провалились, майоры и полковники быстро оставались в узком окружении привыкших к их чудачествам домочадцев. Легко командовать ротой или батальоном, оперируя суровым приказом… Куда подчиненные в погонах денутся с подводной лодки, кто посмеет ослушаться? Другое дело – смешанный разновозрастной коллектив, сборная солянка, в которой есть инженеры и экономисты, психологи, журналисты, педагоги, гопники и частные предприниматели… Будут ли эти опытные, хитрые, вполне взрослые люди послушно подскакивать с криком «Есть!». Да хрен там, ради чего? Ради Государства? Его нет. Ради идеологии или религии? Ну, это не к воякам нужно идти…

С другой стороны, тот же полковник привык получать распоряжения сверху, действовать, хоть и по планам принятой главнокомандующим стратегии, зачастую ему неизвестной, но исключительно в рамках узкой, поставленной высшим начальником задачи. Древняя система строгого вертикального подчинения, принятая в войсках, практически исключая личную инициативу, исключает и саму возможность воспитания управленцев, способных создавать, возглавлять и сохранять большие смешанные группы. Заполучив гражданский коллектив, такой полковник привычно начинает сыпать через рупор резкими, категоричными приказами, чаще всего он вообще не собирается ни с кем советоваться, требует лишь беспрекословного подчинения и ошеломительной скорости выполнения этих категоричных. В общем, действует по привычному, хорошо знакомому алгоритму. Взамен получает обидные прозвища, косые взгляды, гримасы, насмешки и пересуды, поначалу молчаливое презрение. И вскоре все начинает трещать по швам, разваливаясь на глазах. Зато именно из них получаются замечательные замы, способные свернуть горы, пойти с командой духариков туда, куда скажут, и принести то, что добыть, кажется, невозможно.

Я заметил, что лучше других с функциями руководителя общины справляются предприниматели. Причем не крутые бизнесмены, а командиры малого бизнеса.