Генетика любви

– А я плохо себя чувствую! – тут же нашелся Морис. После речи Себастьяна он даже побледнел весьма натурально, а на висках выступили капли пота. – Я даже похудел, пока жены дома не было!

Адвокат зашипел на подопечного, но супруг сам себя загнал в ловушку.

«Пока жены не было дома».

Морис как болванчик повторил за Себастьяном, сделавшим акцент на самочувствии. В условиях ограниченного во времени слушания попытка доказать, что супруг мог как-то насытиться при случайной мимолетной встрече, и затянуть спор, была бы единственно верной стратегией с его стороны. Но он подтвердил, что мы не виделись.

– Отлично, тогда вы позволите взять вашу кровь на анализы? Сотрудники Планетарной Лаборатории, по счастью, как раз присутствуют.

Касс коротким жестом указал на лаборантов.

– Я против! – возмутился Мэрриш.

Но его никто не слушал: все смотрели на председателя. Тот лишь угрюмо кивнул.

Двое лаборантов при всех взяли кровь и опустили пробирку внутрь огромной монструозной машины. У Себастьяна в квартире было много подобных агрегатов, но такого большого я не видела ни разу. Все замерли в ожидании результатов.

– Ты так уверен? – прошептала я, как только Себастьян вернулся.

– Нет. – Он ответил так же тихо, чтобы никто не услышал. – Но кто не рискует, тот не пьет шэйтарри[3].

Огромный биохимический анализатор щелкнул, возвещая о том, что исследование готово. В полнейшей тишине мужчина в белом халате с символикой капли и шприца на спине посмотрел на экран и сообщил:

– Господин Мэрриш находится в прекрасном состоянии, если не считать повышенного холестерина. Концентрация бета-частиц соответствует норме здорового цварга.

Огромный камень упал с души.

– Но… но… – залепетал Морис, понимая, что проигрывает. – Я не хочу развода! Ранее АУЦ прислушивался к мнению супруга. Оставьте все как есть! В конце концов, у нас же уже двое детей! Мы уже доказали, что у нас прекрасная совместимость. А вдруг третий появится? Или вообще девочка? Обещаю, мы будем над этим работать. Расе же это только на руку! А от другого мужчины у нее точно детей не будет!

Я не была цваргом, но в синих глазах Себастьяна прочла такую ярость, какую видела у него лишь однажды – в ту ночь, когда я пришла к нему в разодранном платье.

– А ничего, что женщина не хочет от вас больше детей?! – зарычал он. – Вы будете принуждать ее к интиму? Господин Мэрриш, вы тут говорили о привязке к жене…

Себастьян вновь наклонился и достал из блокнота распечатки с мужем и какой-то девицей в ярких тряпках в райском саду…

«Откуда у него это?» – только и пронеслось в голове, но вопрос был сметен последующей экспрессивной речью Себастьяна:

– Может быть, вы все перепутали и у вас к одной из этих женщин сформировалась привязка на Тур-Рине? Так и делайте детей с любой из них, кто согласится, только отстаньте от госпожи Мэрриш. Она не ваша личная рабыня и не инкубатор по первой прихоти!

– Что?! Да как вы смеете! Да откуда у вас…

– Тишина-а-а! – Председатель вновь постучал молоточком и жестом попросил Себастьяна передать ему «улики».

– Хм-м-м… – произнес сенатор, внимательно рассматривая снимки. – Не знаю, откуда это у профессора Касса, но, господин Мэрриш, вынужден признать, что вы действительно намеренно вводили нас в заблуждение. Это не доказано, но статистически если у цварга есть ближний круг, то он не нуждается ни в беллезах, ни в райских садах. Что ж, с учетом того, что мы знаем, и согласно прецедентному праву выполненного цваргиней долга перед расой, я думаю, все члены АУЦ со мной согласятся…

– Вы не можете нас развести! – Морис перебил председателя, срываясь на визгливый фальцет. – Она не чистокровная цваргиня! Я подкупил лаборанта, чтобы ей написали это в бумагах!!!

Себастьян не моргнув глазом достал еще один лист из блокнота.

– Заключение по крови Ориеллы Мэрриш, в девичестве Орианн Ор’тэйл, и по обоим ее сыновьям. Они все чистокровные цварги. Я предполагал нечто такое, а потому заранее провел анализ, чтобы вы не отвлекались на мелочи. Хотя… думаю, можно учесть чистосердечное признание Мориса Мэрриша в подкупе государственных сотрудников как смягчающее обстоятельство.

– Что?! Какое еще смягчающее… – Морис покраснел как вареный рак, но на этот раз заткнулся по первому же тычку своего не менее красного адвоката.

Цварг за кафедрой пробежал взглядом по новым бумагам, кивнул и продолжил:

– … я думаю, все члены АУЦ со мной согласятся, что госпожа Мэрриш имеет право получить развод. Господа, голосуем, у нас осталось всего пять минут.

Все мужчины за кафедрами потянулись к планшетам перед ними, которые до сих пор лежали с выключенными экранами, и я их ошибочно принимала за часть мебели. Себастьян Касс с легкой улыбкой подошел ко мне, а я смотрела на него широко раскрытыми глазами и не могла поверить в то, что он это сделал. Сердце билось так часто, что, казалось, вот-вот проломит грудную клетку. Уже сейчас на общем табло отражался процент проголосовавших, и было понятно, что большинство на нашей стороне.

– Ты почему не сказал, по какой причине не хочешь, чтобы я и дети виделись с Морисом? – спросила я Себастьяна.