Гениальные аферы

Была немедленно оповещена полиция, которую представители банка убедили в том, что Сильва, видимо, крупный фальшивомонетчик. Последнего задержали, но вскоре от его личности пришлось отмести всякие подозрения, так как экспертиза денег, которыми Адриано Сильва расплатился со своими контрагентами, показала, что все банкноты были настоящими.

Впрочем, слухи о поддельных деньгах не исчезли. Наоборот, недоверие к купюрам в 500 эскудо стало столь значительным, что некоторые банки и организации отказывались их принимать. Однако выборочные проверки обращающихся денег экспертами Португальского банка убедительно демонстрировали, что никакого вброса фальшивок не существует.

Желая погасить возникшее недоверие, руководство Государственного банка выступило с официальным заявлением, размещенным на страницах газет 6 мая 1925 года, гласившим следующее: «Администрация Банка Португалии доводит до всеобщего сведения, что для беспокойств по поводу якобы появившихся в обращении фальшивых ассигнаций в 500 эскудо нет никаких оснований».

Этот призыв оказал нужное воздействие на общественные массы, больше уже не выказывавшие явного недоверия к банкнотам. Лето и осень 1925 года прошли сравнительно спокойно, но вот 4 декабря история с деньгами получила дальнейшее развитие. В этот день управляющий Банком Португалии Комачо Родригес принял записавшегося к нему на прием владельца небольшого частного банка Н. Кондельса. Последний рассказал о некоем ювелире из города Порту, клиенте его банка, который регулярно являлся в пункт обмена валюты, где скупал британские фунты и доллары США, расплачиваясь преимущественно банкнотами в 500 эскудо. И на свои депозиты в банке господина Кондельса он тоже имел обыкновение вносить деньги такими же ассигнациями. Клерк, занимавшийся с ювелиром, имел возможность наблюдать расчеты странного клиента в пункте обмена валюты: тот неделю за неделей приносил в банк пачки банкнот по 500 эскудо. В конце концов работник банка спросил своего хозяина: продолжать ли ему и дальше принимать новые банкноты по 500 эскудо. Кондельс тоже не мог поверить в законное происхождение этих денег и потому переадресовал вопрос Комачо Родригесу.

Информация, переданная Кондельсом Родригесу, действительно вызывала подозрения, так как свыше трех лет португальский Банк не вбрасывал новых партий купюр достоинством в 500 эскудо. Банкноты, поступавшие в оборот в порядке замены ветхих денег, могли сосредоточиться в руках одного держателя только чудом. Еще более невозможной представлялась версия, согласно которой новенькие купюры в нераспечатанных пачках остались с той поры, когда они только вводились в оборот.

Управляющий банком Португалии, выслушав Кондельса, немедленно связался с криминальной полицией города Лиссабона. Уже 5 декабря 1925 года в Порту выехала смешанная следственная группа, уполномоченная на самое широкое расследование. Возглавлял группу высокий чиновник министерства юстиции, старший судья по уголовным делам, доктор юриспруденции Дирейто. Своей властью он мог санкционировать любые обыски, задержания, аресты, вскрытие переписки, арест счетов и денег, изъятие документов. Помимо полицейских, в группу также вошли инспектор Банка Португалии Кампос и эксперт по фальшивым деньгам Педросо.

Вскоре следователи разыскали подозрительного ювелира и устроили ему допрос, одновременно с этим проведя обыск в доме задержанного. В результате выяснилось, что свои основные деньги ювелир держал в местном отделении Банка Анголы и в метрополии, владельцем которого являлся не кто иной, как уже знакомый читателю Адриано Сильва.

Далее представители правоохранительных органов опять задержали Адриано Сильву и обыскали помещение его банка, где обнаружили 40 пачек по 100 новых банкнот достоинством в 500 эскудо в каждой. Эксперт Банка Португалии Педросо начал проверку денег прямо на месте, после чего вынес заключение о подлинности купюр. Тогда ошеломленным результатами экспертизы денег блюстителям порядка пришла на ум другая версия: фальшивомонетчикам удалось завладеть типографскими пластинами и самостоятельно организовать выпуск денег.

Правда, работники Португальского банка тут же опровергли гипотезу полицейских. Дело в том, что купюры в 500 эскудо были многоцветными, изготавливались методом последовательной глубокой печати отдельных элементов, при котором неразрезанный лист бумаги позиционировался на рабочем столе станка с минимальными припусками. Наладить массовое производство денег подобным способом, то есть посредством точного копирования всех операций, производимых на монетном дворе, было невозможно, ибо для этого мало было украсть типографские пластины – следовало построить печатную линию, аналогичную заводской. Да и печатных пластин в том виде, как их представляли себе полицейские, в данном производстве просто не существовало: имелся набор из нескольких десятков клише, каждое из которых содержало лишь часть рисунка банкноты. Любая же попытка упростить производство непременно привела бы к погрешностям при цветоналожении и совмещении фрагментов рисунка.