Гений

Дядя приезжает в гости правильно. Уезжает быстро и всегда привозит подарки. Кораблик, волчок, большую перчатку и мячик. Виктор надевает перчатку. Кажется, будто у него рука раздулась. Что с ней делать, с этой перчаткой, непонятно. Миссис Грин объясняет: ею ловят мячик. Кто же будет кидать ему мячик? Миссис Грин сначала обещает покидать, но потом забывает и не играет с Виктором. Так что перчатка валяется в углу позабытая. Зато Виктору нравится рисовать корабль. А волчок можно раскрутить так, чтобы он вертелся долго-долго.

Усатый дядя, когда приезжает, очень долго осматривает дом и заглядывает во все комнаты. Открывает и закрывает двери. Если петли скрипят, он морщится. Проводит пальцем по столешницам. Задает Виктору вопросы. Сколько будет три умножить на пять? Напиши, пожалуйста, свое имя. Если у Виктора все получается правильно, дядя дает ему десять центов. Если неправильно или Виктор не знает ответа, дядя хмурится, и зверек у него над верхней губой брезгливо топорщится. Виктор старается отвечать всегда правильно, но со временем вопросы становятся все сложнее. И он начинает бояться приездов усатого дяди. Ему стыдно. Виктору исполняется семь лет, и дядя говорит: «Надо начинать его учить».

Через несколько дней после этого приезжает другой дядя. Мистер Торнтон, учитель. Он привозит с собой целую кипу книг и, к изумлению и восторгу Виктора, забывает их потом забрать. В жизни Виктор не видел столько бумаги сразу! Ночью он бросается к этим книжкам, разрисовывает страницы рожицами, звездочками, выводит на полях линии и буквы. На следующее утро возвращается учитель, и выясняется, что Виктор не только не выполнил задания, но еще и испортил три новеньких учебника. Учитель бьет Виктора, миссис Грин никогда так сильно его не шлепала. Виктор плачет, но миссис Грин ушла в город за покупками. Учитель порет Виктора так сильно, что на попе проступает кровь.

Учиться не так уж плохо. Виктор узнает, как взвешивать предметы на весах, как разглядывать растения в микроскоп. Их лепестки кажутся прекрасными снежинками, если посмотреть на них вооруженным глазом. Только это не сами лепестки, а «клетки». Виктор очень надеется, что учитель забудет и микроскоп тоже, но, к сожалению, этого не случается. Мистер Торнтон укладывает его в кожаный чехол и увозит. Тогда Виктор рисует клетки по памяти. Учителю он свои художества показывать не решается, потому что мистеру Торнтону это увлечение, как он сказал, никогда не нравилось.

Как-то раз, когда миссис Грин отправляется в город, учитель велит Виктору встать и снять брюки. Виктор кричит, потому что не хочет, чтобы его снова выпороли. Он ведь ничего не сделал! Он кричит, а учитель хватает его за плечи, прижимает ладонь ко рту так сильно, что невозможно дышать. Виктор пытается укусить его за руку, но учитель сильно бьет его по попе. Расстегивает пуговицы и ремень и стаскивает брюки Виктора. Виктор готовится к порке, но учитель просто гладит его попу, а потом трогает между ног. Потом мистер Торнтон велит ему одеваться. Они возвращаются к уроку грамматики. И такое иногда повторяется.

Когда в следующий раз уже доктор просит Виктора снять брюки, Виктор громко кричит, кусает доктора за локоть и убегает. Он носится кругами по комнате, пока миссис Грин не удается поймать его за руки. Доктор хватается за ноги, и вместе они привязывают Виктора к стулу огородным шлангом.

– Да что с тобой такое?

– Не знаю.

– Господи боже, вы только поглядите на него!

Доктор светит фонариком Виктору в глаза.

– И часто с ним такое?

– Нет.

– Хм. Хм. – Фонарик выключается. – Очень странно.

Они уходят в соседнюю комнату. Виктор все равно слышит каждое слово.

– У него бывают истерики?

– Нет.

– Что-нибудь еще странное заметили?

– Он сам с собой разговаривает. Придумывает себе друзей и с ними разговаривает.

– Все дети так делают.

– В его возрасте? Он больше с ними разговаривает, чем со мной. С ним что-то не так.

– Ничего удивительного.

– Он же не такой, как его мать.

– Нет. Но слабоумие может выражаться очень по-разному.

– Держать его здесь взаперти противоестественно.

– Это не нам решать.

– Так дальше не может продолжаться! Сколько он еще будет тут жить?

– Не знаю.

– Я не собираюсь провести тут остаток своих дней.

Виктор чешет запястья о шланг.

– Милосердие, – говорит миссис Грин. – Милосердие.

– Я поговорю с мистером Мюллером.

– Да, пожалуйста.

– Скажу ему, нужно что-то решать.

– Куда он подевался? От него несколько месяцев ни слуху ни духу.

– Он за границей. В Лондоне. Они там строят порт.

– Боже правый! И что, кроме нас с вами никому до него нет дела?

– В данный момент – никому.

– Как же так?

– Вот так.

– Господи помилуй!

– Миссис Грин!

– Господи!

– Но я-то здесь, с вами.