Гений «Фокке-Вульфа». Великий Курт Танк

Спрятаться от «Кондоров» в Атлантике было негде. Эти стервятники расправлялись с плохо вооруженными транспортными судами беспощадно, нанося огромный вред сражающейся Англии. К февралю 1941 года авиаполк «Кондоров» записал на свой счет 363 тысячи тонн потопленных судов в Атлантике. 26 октября 1940 года в 120 км к западу от залива Донегал на севере Ирландии «Кондор» обнаруживает и дерзко атакует слишком большую для себя добычу — огромный лайнер «Экспресс Британии». От полученных повреждений судно потеряло ход и через два дня было потоплено наведенной подводной лодкой.

Неожиданно Курту Танку довелось полетать на боевом «Кондоре». Это случилось во время его визита в Бордо с целью получить информацию из первых рук о проблемах эксплуатации его дальних разведчиков в боевых условиях. В 40-й бомбардировочной дивизии и в ее первом полку, который был вооружен «Кондорами», его встречают с нескрываемым почтением. Командир полка «Кондоров» подполковник Петерсен в большом зале организовал встречу личного состава части с главным конструктором.

Основную проблему формулируют инженеры. Интенсивная эксплуатация на малых высотах, где турбулентность атмосферы намного выше, выявила усталостное разрушение планера в форме трещин силовых элементов. Особенно это наблюдается в зоне стыка фюзеляжа с центропланом.

Атакующий «Кондор» Fw-20 °C-3/U2

Летчики единодушны в оценке очень хороших летных качеств машин. Нет также никаких ограничений при полетах на автопилоте и в сложных метеоусловиях. На предельно малой скорости он не сваливается на крыло, а просто опускает нос и снова набирает скорость. При выпущенных шасси и закрылках самолет опускает нос, когда скорость падает до 140 км/ч.

— Почти как мой первый «Кондор», который мне довелось испытывать в воздухе самому, — с улыбкой комментирует Танк.

— А не хотели бы вы полетать на одном из наших? — предлагает Петерсен. — У нас как раз есть подготовленная к испытательному полету машина, у которой поменяли крайний правый двигатель.

Для Курта это был великий соблазн, он уже давно не летал на «Кондорах». Но он думает только считаные секунды.

— О, я полечу с большим удовольствием, — соглашается он.

Петерсен тут же звонит в ангар и дает необходимые команды.

В кабине «Кондора» все опасения улетучились. Танк сидит в левом кресле. Ноги на педалях под изогнутой штурвальной колонкой. Он регулирует положение кресла под себя. Все приборы, рычаги и кнопки на своих местах. Надо только указатель высоты точно поставить на ноль. Правое кресло занимает лучший летчик полка в чине обер-лейтенанта. Сзади на своих местах радист и инженер, который докладывает о готовности к взлету. Но Танк сам беглым взглядом проверяет указатели множества приборов и положение рычагов. Останавливает взгляд на указателях остатка топлива и масла. Затем последовательно запускает все двигатели.

«Кондор» под управлением Курта Танка уверенно движется по рулежной дорожке, меняя направление на ее поворотах только за счет оборотов внешних двигателей и не прибегая к тормозам. Перед взлетом Танк еще раз спрашивает инженера, все ли насосы фюзеляжных баков включены, и получает утвердительный ответ. На твердой полосе машине весом около двадцати тонн потребовался разбег всего в полкилометра. На скорости 250 км/ч она уверенно набирает высоту в сторону океана. Через три минуты, уже на высоте в тысячу метров, Танк разворачивается к Бордо.

«Кондор» модификации С-6 с радиолокатором, 1943 год

Теперь он должен испытать замененный крайний правый двигатель. Курт прибавляет ему оборотов, все его показатели в норме. Затем он плавно уменьшает его обороты до холостого хода и ставит на стоп, отключает зажигание и флюгирует его воздушный винт. Сбалансировав машину триммерами, Курт наслаждается полетом на трех двигателях. Но пора включать в работу отключенный двигатель. В обратном порядке раскручивается воздушный винт, включается зажигание, двигается вперед РУД, и двигатель сразу запускается. «Мотор работает нормально», — сообщает Танк второму пилоту. Тот кивает в знак согласия. Значит, можно садиться, и Курт Танк поворачивает в сторону аэродрома. Посадка была обычной. На земле все ждали, что скажет главный конструктор самолета. «Летает он, почти как первый опытный, хотя он потяжелее и поэтому труднее управляем. Но надо учитывать, что мы ведь летали еще и без боевой нагрузки», — был вердикт Курта Танка.