Летчики единодушны в оценке очень хороших летных качеств машин. Нет также никаких ограничений при полетах на автопилоте и в сложных метеоусловиях. На предельно малой скорости он не сваливается на крыло, а просто опускает нос и снова набирает скорость. При выпущенных шасси и закрылках самолет опускает нос, когда скорость падает до 140 км/ч.
– Почти как мой первый «Кондор», который мне довелось испытывать в воздухе самому, – с улыбкой комментирует Танк.
– А не хотели бы вы полетать на одном из наших? – предлагает Петерсен. – У нас как раз есть подготовленная к испытательному полету машина, у которой поменяли крайний правый двигатель.
Для Курта это был великий соблазн, он уже давно не летал на «Кондорах». Но он думает только считаные секунды.
– О, я полечу с большим удовольствием, – соглашается он.
Петерсен тут же звонит в ангар и дает необходимые команды.
В кабине «Кондора» все опасения улетучились. Танк сидит в левом кресле. Ноги на педалях под изогнутой штурвальной колонкой. Он регулирует положение кресла под себя. Все приборы, рычаги и кнопки на своих местах. Надо только указатель высоты точно поставить на ноль. Правое кресло занимает лучший летчик полка в чине обер-лейтенанта. Сзади на своих местах радист и инженер, который докладывает о готовности к взлету. Но Танк сам беглым взглядом проверяет указатели множества приборов и положение рычагов. Останавливает взгляд на указателях остатка топлива и масла. Затем последовательно запускает все двигатели.
«Кондор» под управлением Курта Танка уверенно движется по рулежной дорожке, меняя направление на ее поворотах только за счет оборотов внешних двигателей и не прибегая к тормозам. Перед взлетом Танк еще раз спрашивает инженера, все ли насосы фюзеляжных баков включены, и получает утвердительный ответ. На твердой полосе машине весом около двадцати тонн потребовался разбег всего в полкилометра. На скорости 250 км/ч она уверенно набирает высоту в сторону океана. Через три минуты, уже на высоте в тысячу метров, Танк разворачивается к Бордо.