Гений. Оплот

Дьюла догадывался, что финансы Юджина в плохом состоянии, и хотел дать ему возможность без большой затраты сил заняться работой, которая постепенно привела бы его назад, к настоящей живописи. Он любил Юджина и очень хотел помочь ему. С удовольствием вспоминал он, что первый поместил в журнале цветную репродукцию его этюда.

– Мысль неплохая, – сказал Юджин, – я и сам подумывал заняться чем-нибудь таким, если удастся. Я зайду к нему, может быть, даже сегодня. Это было бы как раз то, что мне сейчас нужно, – небольшая практика, ведь я совсем отстал.

– Хотите, я ему позвоню, – любезно предложил Дьюла. – Мы с ним большие приятели. Он спрашивал на днях, не могу ли я рекомендовать ему одного или двух действительно сильных художников. Обождите минутку.

Дьюла вышел, и Юджин откинулся на спинку стула. Возможно ли, что его возвращение к жизни совершится так легко и просто? Ему мерещились всякие трудности. И вот счастливый случай обещает избавить его от всех страданий.

– Он сказал: «Разумеется!» – воскликнул Дьюла, возвращаясь на свое место. – «Пусть сейчас же зайдет». Советую вам сегодня же повидаться с ним. Это будет самое лучшее. А когда устроитесь, навестите меня. Где вы сейчас обитаете?

Юджин дал ему свой адрес.

– Ах, да, ведь вы женаты, – сказал Дьюла, когда Юджин сообщил ему, что они с Анджелой занимают крохотную квартирку. – Как поживает миссис Витла? Я ее помню, очаровательная женщина. А мы с миссис Дьюла снимаем квартиру на площади Грэмерси. Вы не знали, что я женился? Да, представьте. Приходите к нам с супругой. Вы нас очень обрадуете. Мы будем ждать вас к обеду, надо только договориться о дне.

Юджин был очень доволен. Он думал о том, как рада будет Анджела. За эти годы они совершенно отошли от общества художников. Юджин поспешил к Бенедикту, и тот встретил его как старого приятеля. Они не были раньше особенно близки, но всегда хорошо относились друг к другу. Бенедикт слышал про болезнь Юджина.

– Вот что я вам скажу, – сказал он, когда кончился обмен приветствиями и воспоминаниями, – много я платить не могу – пятьдесят долларов здесь считается высоким окладом, а у меня сейчас только одно вакантное место на двадцать пять долларов в неделю. Если хотите попробовать свои силы, вы можете его получить. Временами у нас бывает гонка, но этого вы, кажется, не боитесь. Когда я наведу здесь порядок, у меня, возможно, найдется для вас и что-нибудь получше.

– Неважно, – весело отозвался Юджин, – я и этим доволен. (Он действительно был очень доволен.) А что касается спешки, то это меня не пугает. Даже приятно, для разнообразия.

Бенедикт на прощание дружески пожал ему руку. Он рад был заполучить Юджина, так как знал, чего от него можно ожидать.

– Вот только мне едва ли удастся приступить к работе раньше понедельника. Я должен предупредить об уходе за несколько дней. Можно будет подождать?

– У меня нашлись бы для вас дела и раньше, но уж так и быть – в понедельник так в понедельник, – ответил Бенедикт, и они тепло распрощались.

Юджин поспешил домой. Ему не терпелось рассказать обо всем Анджеле – ведь это намного скрасит их суровую жизнь. Конечно, не особенно приятно снова начинать карьеру с газетного иллюстратора на жалованье в двадцать пять долларов в неделю, но ничего не поделаешь, – это лучше, чем ничего. По крайней мере это поставит его на ноги. Он был уверен, что в самом скором времени добьется чего-нибудь получше. С работой он вполне справится, в этом он не сомневался, а остальное пока неважно. Разве мало ударов было нанесено его гордости? Все же это неизмеримо лучше, чем работать поденщиком. Он быстро взбежал по лестнице в свою тесную квартирку и, увидев Анджелу у плиты, крикнул:

– Ну, хватит с нас, кажется, железной дороги.

– Что случилось? – испугалась Анджела.

– Ничего не случилось, – ответил он. – Я нашел лучшую работу.

– Какую?

– Иллюстратором в «Уорлде».

– Когда же ты это придумал? – спросила она, просияв, так как их тяжелое материальное положение страшно угнетало ее.

– Сегодня, и с понедельника уже приступаю к работе. Двадцать пять долларов в неделю – это не то, что девять, неправда ли?

– Еще бы! – улыбнулась Анджела, и слезы радости брызнули у нее из глаз.

Юджин понимал, чем были вызваны эти слезы. Он всячески хотел избежать сейчас неприятных воспоминаний.

– Не плачь, – сказал он. – Все будет хорошо.

– О, я так надеюсь! – пробормотала Анджела, и когда она прижалась к его груди, он ласково погладил ее по голове.

– Ну-ну, полно! Гляди веселей, слышишь? Теперь мы заживем на славу!

Анджела улыбнулась сквозь слезы и живо принялась накрывать на стол.

– Вот уж действительно хорошие новости, – смеясь, заговорила она немного спустя. – Но мы все-таки еще долго будем тратить не больше, чем сейчас. Надо отложить немного денег, чтобы снова не очутиться в таком тяжелом положении.