Гении разведки

Была связующим звеном. Она уехала из страны, и приехали другие. Кстати, тоже фронтовики, прошедшие партизанскую школу. Да, государство небольшое. Но какая разница? Работая в той или иной стране, не значит, что ты получаешь информацию только оттуда. У нашей Африки были огромные возможности. Наши разведчики в Латинской Америке ущерба этим странам не наносили. Какой ущерб, иногда даже приносили им пользу. Бывает, ты добываешь информацию о других государствах, создающих в стране твоего пребывания свои базы. Информационная работа сложная и тонкая, поэтому совершенно не обязательно, чтобы ты, даже зная президента, министров и так далее, получал информацию именно от них. Они сами от тебя стараются получать новое, для них значимое. Бывает, нелегал обзаводится самыми разными источниками.

Африке многое удавалось. Теперь неважно, что тогда нужно было Центру. У каждого государства — собственные планы. И если столько лет там работала, значит, получала очень важную для Центра информацию.

Часто ездила в одиночку по соседним странам. Нелегалы вообще никогда не пересекались. Тогда это было нереально. Могли поддерживать связь с другими нашими агентами, которые приезжали специально.

Или использовался, допустим, документальный вариант. Я знаю о таком реальном случае. Одной нашей паре Марья Павловна помогла подбирать документы. Да, муж давно умер, она еще работала, сейчас на пенсии. Была одной из первых учениц де Лас Эрас. И, оказывается, Марья Павловна для нее подбирала документы. Представляете?

Если когда-нибудь нам удастся написать об этих людях, которые жили и работали за кордоном ради блага нашей страны. Не только наши соотечественники. Какие у меня были… Они уже ушли, а работали еще с разведчиками — нелегалами давних лет. Потрясающая пара.

Я вам когда-нибудь расскажу историю про одного патриота. Он умер вскоре после 55-летия Победы. Ему присвоили полковника, и мы не успели его поздравить лично. Я ему только позвонила: «Товарищ полковник! Поздравляю вас!» Он мне: «Наташенька, я подполковник». Я говорю: «Нет, вы уже полковник». И мы купили шампанское, цветы, чтобы идти к нему. А он умер.

Вы знаете, их же надо беречь, они же уходят. У меня мама, 1925 года, прошла всю войну. С пятнадцати лет. Марья Павловна была старше. Когда они встретились, еще до нашего первого отъезда, я просто смотрела, слушала. А потом, когда мы с мужем на время вернулись, мы Марью Павловну привезли, и весь месяц жила она у нас. И две фронтовички страшно любили друг друга. Сидели, начинали вспоминать, как это было… Я думаю: кто сейчас это знает? Господи, ну почему же я их тогда не записала. По молодости казалось все так неизменно, вечно…

Вот про это надо поскорее написать. Может, в силу понятных вещей, даже не о ком-то конкретно, а про всю ту атмосферу. Боже, какое же у нас было невероятное богатство. Мы и сейчас на этом богатстве стоим. И если мы его будем передавать, хоть кусочками, хоть чтобы немножко от него оставалось с нами, мы всегда будем жить и будем побеждать. А если нет…

Я не о пафосе. Я о наших людях — скромных, незаметных. Вы посмотрите на Африку де Лас Эрас. Ведь никогда и никто бы в жизни не сказал, что она делала и кого учила. А если о Латинской Америке, даже мне трудно понять, как она все успевала, да еще путешествуя по заданию Центра по странам.

Видимо, и в Центре поняли, что труд этот, безумно рискованный, напряженный, просто непосилен для одного человека. И решили прислать ей … мужа. Он же — начальник.

Нелегальный брак

Честно скажу вам, что это был ее четвертый брак. Сначала тот испанский офицер, потом офицер советский — молодой белорус, летчик, погибший в войну, затем латиноамериканский интеллектуал. А четвертый — Джиованни Бертони, псевдоним Марко, был нашим нелегалом с давних времен. И вот приказ для Патрии: выйти замуж. Решение в принципе верное. Она выбивалась из сил, а тут — такая подмога.

И еще один приказ — поступить в распоряжение Марко. Он, а не она, отработавшая в стране несколько лет, становился начальником. Оба — полковники, а знаете, какие мы полковники… Но никакого служебного конфликта. Африкита спокойно приняла приказ. Да и, честно говоря, в семейной паре нелегалов старшим должен быть все-таки мужчина.

Им подготовили легенду: познакомилась с красавцем-итальянцем у него на родине, куда, кстати, ее нога никогда не ступала, решили быть вместе. Он приехал и сразу — точно по легенде — заявил о своих левых взглядах, из-за которых и покинул Италию. Она всячески демонстрировала отдаленность от политики, своего рода аполитичный консерватизм. Отличный получился сплав, привлекавший публику самую разнообразную.

Центр выделил деньги, на которые они открыли в фешенебельном районе города со вкусом оформленный антикварный салон. Социальный уровень клиентов, потенциальных источников, еще более повысился. Они устраивали вечера, на которые поболтать и отведать приготовленные ею вкуснейшие блюда собирались все сливки местного общества.