Гений романтизма. 220 лет Александру Дюма

Странник если и общался, то только жестами с хозяйкой дома, которая его кормила. К ней привязался, как волчонок к матери. Только ее слушался, только ей подчинялся, только ее боялся. Когда странник начинал что-то объяснять хозяйке в присутствии женской части семьи, своей нечленораздельной речью он всех пугал. И дочка, и невестка, и внуки с внучками пугливо прятались от него. Странные были те звуки, до того странные, что малые дети со страха теряли дар речи. Собаки, услышавшие его странное нечленораздельное мычание, начинали с перепугу мочиться под себя. А у домашних животных от страха подкашивались ноги.

* * *

У Курбана с некоторых пор из курятника стали пропадать куры, из кладовой – вяленое мясо, мука, крупа. Мужики аула на годекане, женщины на роднике тоже стали жаловаться, что по ночам у них крадут кур. Стали пропадать овцы, козы… Жители аула недоумевали: если с их помощью Курбан кормит странника лучше любого члена семьи, тогда зачем тот обкрадывает его и остальных в ауле? Волки и то на своей территории не занимаются мародерством, другим волкам не дают разбойничать. Если странник занялся кражей кур, овец на своей территории, что его к этому подталкивает? Если вор не он, то кто? Неужели одноглазая волчица?! Но она на месте кражи должна была оставлять отпечатки лап.

Теперь странник стал уходить из аула часто и надолго. Куда, босоногий, уходит в зимнюю стужу, с кем встречается, это было тайной для всех. Жил как оборотень, исчезал как оборотень, появлялся как оборотень…

Тем временем отношения между странником и членами семьи Курбана портились день ото дня. Они доходили до кипения.

Семья в панике. Мука, другие продукты питания, заготовленные всей семье на зиму, заканчивались. Запасы вяленого мяса, картошки давно иссякли. А муки в ларе оставалось на неделю. На это жаловались и другие хозяйки. Курбан переживал, не ведая, чем до нового урожая будет кормить семью.

Накануне с юго-запада подул теплый ветер. Морозы резко утихли, пришла оттепель. За несколько дней со всех склонов сошел снег. В одну из ночей пошел дождь, перешедший в ливень. К утру поднялась река, на ней растаял лед. Курбана осенило: можно поднять мельницу, размолоть остатки зерна. В санях, запряженных волами, отвез на мельницу четыре мешка зерна.

А на другой день, рано утром, из сакли Курбана раздались странные причитания. Плакала вся семья. Каково же было удивление жителей аула, когда прибежали в саклю Курбана. В середине комнаты под саваном лежало растерзанное зверем бездыханное тело хозяина.

Хозяин должен был вернуться с мельницы к вечеру того дня. Но и ночью не воротился. Странное дело, волы, запряженные в пустые сани, с зарей вернулись во двор без сопровождения хозяина.

Муслим почуял беду. Верхом на коне поскакал на мельницу. Отца нашел у погасшего очага, с вырванным горлом. Вся мельница, как после пурги, была занесена снегом. Внутри мельницы, на небольшой площадке перед ней остались многочисленные волчьи следы, тянущиеся с другой стороны реки. Это жуткое убийство, вероятно, совершила одноглазая волчица или странник-оборотень.

Члены семьи, жители аула были озадачены тем, что странник последние трое суток из сакли не выходил. Больной, в жару, он лежал в постели. Ослаб так, что без посторонней помощи с постели не вставал. Кроме того, все это время находился под бдительным присмотром стражников. Стражники на Коране готовы были поклясться, что все это время они ни на минуту не покидали коридор и двор, не смыкали глаз. Тогда кто мог совершить страшное преступление?

Когда до сознания странника дошло, что в убийстве хозяина обвиняют его, заплакал. Встал с постели, хватаясь за голову, мыча, отрицая свою причастность к убийству. Лег, прячась под тулупом, поскуливая. Вскочил, присел. Его глаза горели желто-зеленым пламенем. Жалобно глядя на хозяйку, странно заговорил на непонятном языке. На четвереньках подполз к ней, замотал головой, замычал, отрицая свою причастность к убийству хозяина. Навзрыд заплакал, глядя хозяйке в глаза. Когда хозяйка злобно отвернулась, он понял: судьба его решена. На четвереньках забегал по комнате, где родные и близкие оплакивали покойника. Подполз к телу убитого хозяина, плача, лег у его ног. Заглядывал окружающим в глаза, пытался убеждать, что знает, кто растерзал хозяина. Только никто не желал слушать его. Все от него пугливо отворачивались, некоторые, проклиная, ногами отталкивали от себя. А наиболее буйные молодые головы призывали вывести его за пределы аула и расстрелять. Странник визжал, скулил, выл, доказывая, что не он убийца.

В день похорон Курбана странник исчез из аула…

* * *

Говорят, в тот день, когда родился Али, недалеко от того места, где его рожала мать, волки завели хоровод. Затем волки вокруг роженицы пустились в такой пляс, что из-под их лап высекались искры.