Гений российского сыска И. Д. Путилин. Гроб с двойным дном

¾ Я знал одно, но не ожидал другого. Помилуй Бог, вот нежданность, погонишься за одним зайцем — поймаешь двух.

Вскоре ворота раскрылись. Коляска въехала туда. На пороге домика появился священник с дряхлым тоже стариком в подряснике.

¾ А это пономарь — псаломщик мой. Пожалуйте!..

В ЦЕРКВИ, В ОЖИДАНИИ СВАДЕБНОГО ПОЕЗДА

— Ну, Кузя, отворяй с Богом!

Кузя, которому было лет за семьдесят, отпер большой замок на железной двери, раскрыл ее, и мы вошли во внутренность церкви. Миром, покоем, святой тишиной повеяло на нас.

Церковь была маленькая, бедная. Тут не сверкали золотом и драгоценными камнями скромные ризы икон, тут не было нарядных копров, серебряных паникадил... Но зато тут была масса воздуха, света.

Лучи солнца врывались через окна и заливали храм золотыми потоками.

¾ Ну, Кузя, приготовляй, — обратился к псаломщику батюшка. Путилин посмотрел на часы.

¾ Да, теперь надо скоро ожидать.

¾ Мне-то не долго облачиться... Скажите, барышня, вы, конечно, по доброй воле идете под венец? — вдруг обратился старенький священник ко мне.

Я, твердо памятуя приказание моего друга, молчал.

¾ Вы не удивляйтесь, батюшка, что невеста молчит... Сами понимаете, волнение... тревога... утомление... А только Сметанина идет, безусловно, по доброй воле. Да, впрочем, кто же таким роман­тическим образом, уводом, венчается не по любви?..

¾ Это вы точно сказали, господин полковник, — мягко, тихо рас­смеялся старый батюшка. — А вы, извините, как полагаете, почему я решился на такое венчание?

¾ Чрезвычайно добро и любезно с вашей стороны... хотя и рискованно, — пробормотал Путилин.

¾ Вы, может, полагаете, что я на деньги польстился? Нет, полковник, из-за денег я не пошел бы на это дело. А вот случай был со мной один в моей долгой священнической службе.

Лицо симпатичного иерея омрачилось.

¾ Какой же случай, батюшка?

¾ А такой, изволите видеть. Вот как бы теперь, к примеру сказать, обратился ко мне один молодой человек. «Повенчайте, — говорит, — ради Бога, нас, батюшка, без бумаг невесты. Свадьба, — говорит, — уводом. Мы любим друг друга, а родители невесту мою за другого прочат». Я наотрез отказался. Ни за что, говорю, нипо­чем! Он аж в слезы. «Что ж, — говорит, — нам делать? Так взять жить — ее только ославишь, сраму предашь; ждать — за другого волоком потащут в церковь. С деньгами да с бумагами в порядке — кто же не окрутит?» Так я и отказался. Ушел мой бедный молодой человек, а через неделю я в газете прочитал, что он застрелился. Поверите ли, оторопь, жуть, тоска взяла меня. Мой, думаю, ведь это грех. Повенчал бы я их, ничего этого не случилось. Долго мучился я и тогда же решил, что ежели ко мне когда кто иной еще обратится с такой же просьбой, уважить сию просьбу, обвенчать. И вот-с, спустя столько-то лет случай и выходит с вашими знако­мыми. Я даже обрадовался: грех старый сниму с души. А денег мне не надо: нам со старухой моей попадьей жить немного осталось, хватит...

Путилин, человек чрезвычайно добрый, чувствительный, был растроган рассказом старого священника и с чувством пожал ему руку.

¾ Вот какие светлые личности попадаются среди духовенства, — бросил он мне. — Позвольте, я слышу топот лошадей. Кажется, едут.

¾ И то, и то!.. — засуетился симпатичный батюшка. — Что ж, встречу бедокуров!

И с этими словами он засеменил старческими ногами к выходу из храма.

ТРИ НЕВЕСТЫ И... ДВА ЖЕНИХА

Путилин, схватив меня за руку, потянул назад, шепнув:

¾ Тут вот выступ притвора... Спрячемся здесь. Любопытно послушать их объяснение. Играть уж комедию — так до конца!

Не прошло и нескольких секунд, как послышались шаги, звон шпор, раздались голоса:

¾ Ну, батюшка, вот и мы!

И вслед за этим веселым, звучным мужским голосом раздался трясущийся, вздрагивающий голос батюшки:

¾ Позвольте, а кто же эта вот девица в подвенечном уборе?

¾ Как кто? Моя невеста, батюшка! — удивленно воскликнул другой мужской голос.

¾ Как-с ваша невеста? — заикнулся старый священник.

¾ Очень просто, моя невеста. Да что с вами, батюшка?

¾ Позвольте, сколько же невест-то всего? Три, значит? Голос священника дрожал. В нем слышались не только изумле­ние, но и испуг.

¾ Как — три? Откуда вы взяли третью? Вот моя невеста, вот невеста моего приятеля. Вы простите меня, батюшка, я вас не по­нимаю.

В голосе офицера звенело несказанное удивление.

¾ Нет-с, вы уж дозвольте мне вас не понять! — взволнованно проговорил престарелый иерей. — Я еще по милости Божией из ума не выжил и до трех считать не разучился и трех невест на двух женихах повенчать никак не могу-с...

¾ Il est devenu fau! Он сошел с ума! — с отчаянием в голосе воскликнул по-французски один из прибывших.

¾ Эта невеста — раз, та невеста — два, а эта девица — уже три. Как ни считайте, выходит три.

¾ Да какая та невеста?.. О ком вы говорите? — звякнули шпоры.

¾ Та-с, которая приехала сейчас с вашим приятелем. Ваша невеста.

¾ Что! Что такое?! Моя невеста приехала с моим приятелем?! Да вы... вы, извините, с ума сошли, батюшка! Вот моя невеста, она стоит перед нами.