Геноцид

Сегодня в России в наиболее тяжелом положении оказалась молодежь, лишенная социальных гарантий, уверенности в будущем, устойчивых жизненных ориентиров. Более половины школьников имеют ослабленное здоровье, как правило, из-за бедности или низкого уровня материальной обеспеченности родителей, до 30% детей к окончанию школы ограничены в выборе профессии по состоянию здоровья, лишь 15 % выпускников школ могут считаться полностью здоровыми. Печальные результаты медицинского освидетельствования призывников состоят в том, что до 40% молодого пополнения последних призывов в армию не могли выполнить низшие нормативы по физической подготовке солдат и сержантов, 11,5% имели дефицит веса. Каждый четвертый из новобранцев требовал медицинского контроля по причине ослабленного здоровья и хронических заболеваний, а у 28% обнаружились признаки отставания в умственном развитии [5]. Заболеваемость социально обусловленными болезнями среди детей приняла характер пандемии: заболеваемость сифилисом за 1993–1996 гг. у детей выросла в 10 раз, у подростков – в 6,8 раза; в возрастной группе 15–17 лет заболеваемость сифилисом за 1990–1994 гг. возросла в 24,6 раза [49]. Именно дети стали самой бедной и уязвленной частью общества. Вероятность вырасти в нищете для только что родившегося российского гражданина составляет порядка 70%. В новой системе культивируемых в России социальных отношений это означает вероятность более 50% не получить необходимого для полноценной жизни образования, вероятность более 30% стать алкоголиком, наркоманом или преступником.

На фоне этих катастрофических для народа России тенденций государственная поддержка детей сократилась в 2,3 раза [18]. Подобное положение детей, наряду с устойчивым превышением смертности над рождаемостью, полностью соответствует признакам геноцида. Как видно из официальной статистики, тенденции депопуляции и обнищания охватывают подавляющее большинство российского населения, практически все регионы и почти все социальные и профессиональные группы.

Исключение составляет численно небольшая группа преуспевающих бизнесменов, так называемых новых русских, высокопоставленных чиновников, служащих финансовых институтов власти, обслуживающих интересы иностранного капитала коммерсантов, а также членов организованных преступных групп. На долю относительно «благополучных» 20% населения приходится почти половина совокупного объема доходов, самые богатые 10% получают 31,6% совокупных доходов, которые в 13 раз выше, чем доходы самых бедных 10% населения, составляющие 2,4% совокупных доходов [15]. По оценкам, сделанным с учетом величины сокрытых доходов, показатель дифференциации доходов должен быть увеличен не менее чем до 20–25 раз, а в Москве – до 45 раз [4]. При этом львиная доля национального дохода присваивается сформировавшейся за последние годы малочисленной (до 200 семей) группой господствующей олигархии, узурпировавшей право распоряжаться значительной частью накопленного национального богатства и монополизировавшей государственную власть.

Основная же часть вполне работоспособного населения лишилась не только накопленных ранее сбережений и устойчивых доходов, но и утратила свой статус в обществе, жизненные перспективы, стала чужой и ненужной в собственной стране. Подтверждением характеристики проводившейся в России экономической политики как геноцида является и то, что большинство «новых нищих» – вполне работоспособные и квалифицированные специалисты, выполняющие за мизерную плату общественно-необходимые работы. Они составляют более 2/3 бедного населения [4]. Сокращение их зарплаты до крайне низкого уровня, который в расчете на единицу производимой продукции втрое меньше достигнутого в развитых странах [16], как и рост безработицы среди высококвалифицированных специалистов, вызваны отнюдь не снижением производительности их труда или обесценением его результатов, а обусловлено проводившейся экономической политикой. Вследствие тех же макроэкономических процессов не только снижается реальная заработная плата, но и быстро растет безработица.

Численность безработных в России достигла 6,5 млн. человек, или 9,1% экономически активного населения [9]. А с учетом работающих в режиме неполной рабочей недели либо находящихся в отпусках без сохранения или с частичным сохранением заработной платы, общее количество безработных оценивается в 15 млн. человек, или 20% экономически активного населения. Оценивая долгосрочные социальные последствия массовой безработицы, следует иметь в виду, что для российской культуры созидательный труд представляет одну из величайших ценностей, а российское общество всегда было обществом почти полной занятости, в котором иждивенчество трудоспособных и отсутствие определенных занятий рассматривались как порок. Вследствие этого высокий уровень безработицы становится настоящим социальным бедствием, провоцируя массовый характер алкоголизации, преступности и психических расстройств.