Генри Райдер Хаггард. Полное собрание приключений Аллана Квотермейна в одном томе

Все-таки бой клонился не в нашу пользу. Нас осталось не более пятнадцати или шестнадцати, а дикарей было около пятидесяти человек. Если бы они сплотились вместе и дружно принялись за дело, победа была бы на их стороне. Но дикари не сделали этого, а многие из них бежали, побросав оружие. Ухудшило дело еще и то, что миссионер бросил свою винтовку, и какой-то дикарь погнался за ним с мечом. Миссионер выхватил из-за пояса свой огромный нож. Они вступили в отчаянную борьбу. В узком пространстве миссионер и дикарь катались по земле, около стены. Занятый своими делами, помышляя о своем собственном спасении, я не знал, чем окончилась эта борьба.

Бой продолжался. Дело клонилось в дурную для нас сторону. Только счастливый случай спас нас. Умслопогас, нарочно или случайно, вырвался из общей свалки и погнался за одним дикарем. Тогда другой дикарь изо всей силы ударил его большим копьем между плеч. Копье ударилось о стальную рубашку и отскочило. С минуту дикарь стоял, как очарованный, – это дикое племя не имело понятия о кольчугах, – потом побежал, крича диким голосом:

– Это дьяволы, дьяволы! Они заколдованы, заколдованы!

Я послал пулю ему вслед, и Умслопогас прикончил своего дикаря. Страшная паника охватила всех воинов.

– Заколдованы, заколдованы! – кричали они и бежали во все стороны, побросав свои щиты и копья.

Нечего и рассказывать о конце этого ужасного побоища. Это была ужасная резня, в которой никому не было пощады. Произошел еще инцидент довольно скверного свойства. Я надеялся, что все кончено, как вдруг из-под кучи убитых вылез уцелевший воин и, раскидав трупы, как антилопа прыгнул и ветром понесся в ту сторону, где стоял я. Но Умслопогас шел по его следам с присущей ему ловкостью. Когда они приблизились ко мне, я узнал в дикаре вестника, который приходил в миссию прошедшей ночью. Умслопогас также узнал его.

– А, – крикнул он насмешливо, – это с тобой я разговаривал прошлой ночью. Лигонини! Вестник! Похититель маленьких девочек! Ты хотел убить ребенка! Ты надеялся стать лицом к лицу с Умслопогасом из народа Аназулусов! Молитва твоя услышана! Я поклялся раскрошить тебя на куски, дерзкая собака! И я сделаю это!

Мазаи яростно заскрежетал зубами и бросился с копьем на зулуса. Умслопогас отступил, взмахнул топором над его головой и с такой силой всадил топор в плечи дикаря, что пробил кости, мясо и мускулы и отрубил голову и руки от туловища.

– О, – воскликнул зулус, смотря на труп своего врага, – я сдержал свое слово. Это был хороший удар!

Альфонс объясняется

Побоище окончилось. Отвернувшись от ужасного зрелища, я вспомнил, что не видал Альфонса с того времени, как силой заставил его умолкнуть, ударив в живот. Бой, казалось, тянулся бесконечно, но, в сущности, продолжался недолго, Где был Альфонс? Я боялся, что бедняга погиб, и начал искать его среди убитых, но потом решил, что он, наверное, жив и здоров, и пошел к той стороне крааля, где мы стояли сначала, окликая его по имени. В пятнадцати шагах от каменной стены находилось старинное дерево из породы бананов.

– Альфонс! – кричал я. – Альфонс!

– Да, сударь! – отвечал голос. – Я здесь!

Я оглянулся кругом. Никого.

– Где вы? – крикнул я.

– Я здесь, сударь, в дереве!

Я взглянул в дупло банана и увидев бледное лицо, длинные усы, жалкую фигуру повара, похожего на побитую моську. В первый раз я понял, что мое подозрение справедливо. Альфонс отъявленный трус! Я подошел к нему.

– Вылезайте оттуда!

– Все кончено, сударь? – спросил он боязливо. – Совсем кончено? Ах, какие ужасы я пережил! Какие молитвы я возносил к небу!

– Ну, вылезай, бездельник! – сказал я не совсем дружелюбно, – все кончено!

– Значит, сударь, молитвы мои услышаны? Я выхожу!

Мы пошли к другим, которые собрались группой у входа в крааль, похожий теперь на кладбище. Вдруг из кустов выскочил дикарь и яростно бросился на нас. С воплем ужаса Альфонс побежал от него, за ним погнался Мазаи и, наверное, убил бы француза, если бы я не успел всадить дикарю пулю в спину. Альфонс споткнулся и упал, дикарь упал на него, содрогаясь в предсмертной агонии. Затем начались такие пронзительные вопли, что я испуганно побежал к тому месту, откуда они слышались, отбросил труп дикаря и извлек Альфонса. Он был покрыт кровью и трясся, как гальванизированная лягушка. Бедняга, – думал я, – дикарь успел-таки прикончить его! Встав на колени около Альфонса, я начал искать его рану.

– О, моя спина! – вопил он. – Я убит, я умер!

Я долго возился с ним, но, не нашел ни одной царапины. Он просто перепугался и больше ничего.

– Вставайте! – крикнул я. – Вставайте! Не стыдно ли вам? Вы целехоньки!

Он встал.

– Но, сударь, я думал, что меня убили! – сказал он, – я не знал, что победил дикаря!

Толкнув труп Мазаи, он вскричал торжествующим голосом.

– А, дикая собака! Ты мертв. Какова победа!