Генрих Четвертый и Генрих Пятый глазами Шекспира

– И тем не менее Перси согласился отдать нам пленных не просто так, а на своих условиях. Он хочет, чтобы я заплатил Глендауру выкуп за Мортимера, поскольку Мортимер приходится ему шурином, братом жены. А я уверен, что Мортимер умышленно проиграл бой Глендауру, положил все свое войско. Знаете почему? Да потому, что женился на дочке этого проклятого Глендаура. И что, мы должны опустошить королевскую казну ради того, чтобы выкупить предателя?! Мы должны спасать изменника и труса? Нет уж, пусть подыхает от голода. Тот, кто попросит у меня на выкуп Мортимера хоть пенни, больше мне не друг.

Здесь у Шекспира все свалено в одну кучу, так что давайте начнем разгребать, чтобы не запутаться. Итак: в 1402 году в Уэльсе вспыхнуло восстание под руководством Оуайна Глендаура (Глиндура). Войска Глендаура вторглись во владения Мортимеров, в ответ Эдмунд Мортимер собрал армию и выступил на подавление восстания. Двадцать второго июня состоялась та битва, о которой шла речь в Сцене 1 и в ходе которой Мортимер попал в плен. Генри Перси, женатый на родной сестричке Мортимера, не предпринял ровным счетом ничего, чтобы добиться освобождения шурина. Пленных-то он взял в битве с шотландцами аж в сентябре и только потом заговорил о выкупе Мортимера. О чем же он размышлял целых три месяца?

Как известно, денег на выкуп Перси от короны не получил, Эдмунд Мортимер продолжал томиться в плену. Справедливости ради надо отметить, что Глендаур обращался с ним очень прилично, вежливо, без жестокости. Но все равно же плен – это не свобода, даже если кормят три раза в день и выпускают погулять. Не дождавшись помощи в освобождении, Мортимер с горя дал в конце ноября согласие жениться на дочери Глендаура.

Если разговор, который мы сейчас разбираем, состоялся вскоре после битвы 14 сентября, то у Генриха Четвертого нет никаких оснований подозревать Мортимера в предательстве, ведь он пока еще не женился на дочке Глендаура.

Так почему же король Генрих проявил неуступчивость и отказал в деньгах на выкуп? Да потому, что Шекспир вслед за Холиншедом ошибочно считает рыцаря Эдмунда Мортимера графом Марчем, наследником престола. А наследников престола, как известно, нужно держать подальше от трона. Лучше всего – в какой-нибудь темнице или, на худой конец, во вражеском плену. Так оно безопаснее. На самом же деле для реального Генриха Четвертого Мортимер, конечно, представлял определенную опасность, но не потому, что был претендентом, а потому, что был дядей претендента, малолетнего Эдмунда, 5-го графа Марча. И точно такую же опасность представлял и Генри Перси, женатый на сестре рыцаря Мортимера: его супруга – тетка претендента. Так что и для шекспировского короля, и для настоящего, исторического, было куда спокойнее отодвинуть от себя подальше и дядю Эдмунда, и его сестрицу, и зятя. Ну их, этих родственников наследника престола! Удумают еще чего-нибудь…

Хотспер пытается заступиться за шурина.

– Вы назвали Мортимера изменником?! Да вы знаете, как он сражался?! Он целый час бился с Глендауром один на один! Он столько ран получил! Если бы не эти раны, он сейчас не оказался бы в плену. Несправедливо называть его изменником, он не виноват, что все так обернулось.

Но король не желает ничего слышать.

– Ты лжешь, Перси, ничего этого не было, и Мортимер никогда не сражался с Глендауром. Как тебе не стыдно так врать? И не смей больше заикаться о Мортимере! Давай побыстрее присылай мне своих пленных, иначе я приму такие крутые меры, что рад не будешь. Лорд Нортемберленд, идите вместе с сыном и отправьте ко мне пленных. И поторопитесь, иначе хуже будет.

Король Генрих, Бленти другие приближенные короля уходят.

Хотспер кипит от негодования, оправдывая свое прозвище «Горячая Шпора». Он и вправду горяч, этот «юный» Генри Перси, которому уже под сороковник.

– Да пусть хоть сам черт на меня рычит – пленных не отдам! Пойду к королю и выскажу ему в лицо все, что думаю! Пусть поплачусь головой за это, но свое удовольствие получу!

Нортемберленд старается успокоить сына:

– Погоди, остынь, а то от гнева наворотишь дел. Вот твой дядя идет.

ВозвращаетсяВустер.

Хотспер продолжает бушевать:

– Я должен молчать о Мортимере? Фиг ему! Я буду говорить, буду! Пусть я сдохну, если не поддержу шурина! Да я всю свою кровь до последней капли отдам, но подниму Мортимера на ту высоту, на которой сейчас восседает Болингброк, неблагодарный и порочный монарх!

– Брат, твой племянник прямо взбесился – так его довел король, – говорит Нортемберленд, обращаясь к Вустеру.

– А что случилось-то? Из-за чего такой пожар? – недоумевает Вустер.

– Да черт возьми, он потребовал всех пленных! – орет Хотспер. – А как только я заговорил про выкуп шурина – король прямо побледнел, задрожал и готов был меня взглядом испепелить.

– Ну, его можно понять, – пожимает плечами Вустер. – Покойный король Ричард признал Мортимера наследником.