Генрих IV

Отречение состоялось в воскресенье 25 июля в церкви аббатства Сен-Дени, у гробниц королей династии Валуа. Вечером накануне отречения Генрих IV принял у себя архиепископа Буржского и епископов Нанта, Манса и Эврё и в их присутствии заявил о своем твердом решении «пойти на мессу», предварительно получив отпущение грехов. После долгого обмена мнениями по этому вопросу был составлен протокол, подписывая который Генрих IV будто бы со слезами на глазах сказал: «Вот я и предаю свою душу в ваши руки. Прошу вас, примите и храните ее, ибо оттуда, куда вы вводите меня, я уже не выйду до самой смерти».

В день отречения Генрих IV в белых одеждах и в сопровождении многочисленных представителей знати вошел в церковь, в которой уже находился архиепископ Буржский, спросивший его, кто он. «Я — король», — прозвучал ответ. Последовал второй вопрос: «Чего вы хотите?» — «Я хочу, — ответил Генрих IV, — быть принятым в лоно церкви католической, апостолической и римской». — «Желаете ли вы этого?» — допытывался архиепископ Буржский. На что король ответил: «Да, я хочу и желаю этого».

После этого, встав на колени, Генрих IV произнес следующее исповедание веры: «Я заявляю и клянусь перед лицом всемогущего Бога жить и умереть в католической, апостолической и римской религии, защищать и оборонять ее от всех врагов, не щадя своей крови и самой жизни, отрекаясь от всякой ереси, противной упомянутой церкви».

Копия этой клятвы, подписанная его собственной рукой, была передана архиепископу, который окропил Генриха IV святой водой, дал ему поцеловать крест, а затем отпустил ему грехи и благословил его, после чего епископы повели монарха на хоры, где он перед алтарем повторил свою клятву. Исповедовавшись за алтарем, он вернулся на хоры, где слушал мессу и причащался. После банкета Генрих IV верхом на коне поехал на Монмартр, с высоты которого окинул взглядом свою столицу, еще занятую испанцами, которая, как гласит знаменитый афоризм, «стоит мессы».

И на сей раз не обошлось без анекдотов, дополнивших рассказ о событиях того дня. Вот один из них: поскольку стояла жаркая погода, вечером после отречения суверен, обычно не отличавшийся тягой к мытью и прочим гигиеническим процедурам, пошел искупаться, на что гугеноты незамедлительно отреагировали замечанием, что «он отправился смыть грех, который совершил, согласившись присутствовать на мессе».

Коронация

И все же обращение в католичество не решало всех проблем Генриха IV. Если бы папа римский согласился снять с него церковное отлучение, все было бы проще, однако понтифик и слышать об этом не хотел, подливая тем самым масло в огонь гражданской войны во Франции. Пусть народ, готовый полюбить государя, известного простотой своего обращения с подданными, кричал: «Да здравствует король!» Пусть переходили на его сторону губернаторы провинций, прежде подчинявшиеся Лиге, города, крепости и даже друзья и заместители самого Майенна, все больше становившегося посмешищем для своих прежних покровителей и сторонников, однако продолжал упорствовать в своем неповиновении Париж и не прекращали свою неистовую агитацию кюре, многие из которых с полным основанием могли опасаться заслуженной кары. Монахи-фанатики внушили лодочнику Пьеру Барьеру, прежде служившему у Гизов, что на него возлагается священная миссия по устранению короля-еретика, в искренность обращения которого нельзя верить. Купив большой нож, он отправился в Сен-Дени и уже был готов нанести смертельный удар королю, когда тот после мессы выходил из церкви, однако застыл в оцепенении, внезапно охваченный непонятно откуда взявшимся ужасом. Когда король поехал в Мелен, Барьер последовал за ним, однако обратил на себя внимание своим странным, подозрительным поведением и был арестован, так и не успев привести в исполнение свой преступный замысел. На допросе он во всем признался и был четвертован.

Чтобы овладеть Парижем, этим последним бастионом католического фанатизма, и упрочить свое положение, Генрих IV решил короноваться, пройдя обряд миропомазания. Мало найдется, полагал он, французов, готовых воевать против короля-католика, помазанника Божьего. Традиционным местом проведения коронационных торжеств был Реймс, где хранилось чудодейственное миро, которое, по преданию, вручил ангел святому Ремигию для коронации Хлодвига. Однако Реймс, взять который в свое время Генрих IV не удосужился, потворствуя любовнице, еще удерживала Лига, из-за чего невозможно было должным образом совершить обряд миропомазания. К счастью для Генриха, кто-то из его окружения вспомнил, что другой ангел дал святому Мартину такое же миро, которое хранилось в кафедральном соборе Шартра, дружественного королю. Там 27 февраля 1594 года и была проведена со всей надлежащей пышностью коронация. Присутствовавшим при этом гугенотам, давним соратникам Беарнца, оставалось лишь укоризненно качать головой, слыша, как он клянется на Евангелии искоренить в своем королевстве еретиков.