Генрих IV

Карл IX скончался 30 мая 1574 года и был похоронен в аббатстве Сен-Дени 12 июля того же года. В своих мемуарах Маргарита написала, что с его смертью лишилась поддержки и опоры в жизни — забыто было, что венценосный брат велел ей порвать с Гизом и выйти замуж за короля Наваррского, тем самым принеся ее в жертву политическим интересам; при этом он будто бы даже говорил, что отдает ее не Генриху, а в его лице всем гугенотам. Впрочем, вполне вероятно, что он по-своему любил ее; возможно и то, что Карл и Маргарита, как твердили злые языки, любили друг друга не как брат и сестра… Что же до Генриха Наваррского, то он воспользовался ослаблением надзора в связи со смертью короля, чтобы бежать, однако все три предпринятые им попытки жалким образом провалились — и та, что задумала устроить ему в своей карете Маргарита, переодев его в женскую одежду и снабдив маской, когда герцог Алансонский пожелал участвовать в бегстве, что создавало дополнительные трудности и от замысла пришлось отказаться, и та, что Генрих предпринял в самый день похорон Карла IX. Сорвалось и бегство из Лувра в лодке по Сене. Тогда Генрих, дабы усыпить бдительность Екатерины Медичи, предался разгулу придворной жизни, а та и не возражала, усматривая в этом способ удержать зятя при дворе. Выбор был широк, поскольку «летучий эскадрон» фрейлин Екатерины изъявлял готовность на любые услуги, снабжая королеву-мать полученными при этом сведениями конфиденциального характера. Генрих искренне привязался к Шарлотте де Бон-Санблансе, баронессе де Сов, которая, однако, не стеснялась изменять ему с герцогом де Гизом, несколькими другими придворными и даже, вероятно, с самим герцогом Алансонским, ставшим после смерти Карла IX, когда ожидалось восшествие на престол Генриха III, герцогом Анжуйским. Маргарита не уступала ему в любовных похождениях, но между ними по-прежнему сохранялись доверительные отношения.

Птичка упорхнула

Приняв необходимые меры по обеспечению своего регентства в период междуцарствия, в частности, разослав соответствующие заявления, подписанные в том числе и Генрихом Наваррским, губернаторам провинций, Екатерина Медичи направила нарочного в Польшу, дабы вызвать герцога Анжуйского, теперь уже Генриха III, обратно во Францию. Король Польский, которому за несколько месяцев успели до смерти надоесть и страна, и его теперешнее положение, с готовностью откликнулся на призыв. Тайком покинув королевский дворец в Кракове, он, преследуемый пустившимися в погоню подданными, устремился к границе, которую сумел благополучно пересечь. Поскольку прямой путь через протестантские княжества Германии ему был заказан, ехать пришлось окружным путем, через Австрию и Италию. В Вене император Священной Римской империи Максимилиан I оказал ему роскошный прием, втайне рассчитывая, что новый король Франции женится на его дочери, вдове Карла IX. Продолжив путь, беглец прибыл в Венецию, где дож устраивал в его честь такие празднества, которые невозможно было и представить себе во Франции. Жизнь в Венеции настолько понравилась Генриху, что он застрял там на целых два месяца и пробыл бы еще дольше, если бы Екатерина Медичи не приняла решительные меры, дабы поторопить сына с возвращением на родину.

Когда он прибыл в родные пределы, французов поразили происшедшие с ним перемены. Их новый король, считали они, переменился не в лучшую сторону, хотя и прежде замечали в нем много такого, что не могло понравиться благородным господам, пытавшимся выглядеть элегантными и утонченными, но в сущности остававшимся солдафонами вроде Монлнэка. Когда Генрих III был еще ребенком, фрейлины его матери часто забавлялись с ним, наряжая в женское платье, опрыскивая духами и украшая, как куклу. С детства у него осталась привычка носить плотно облегающие камзолы, кольца, ожерелья, серьги, пудриться и красить губы помадой. В остальном же он был вполне нормальным принцем: участвовал в придворных попойках, не пропускал ни одной юбки и, по свидетельству хрониста, заслужил славу «самого любезного из принцев, лучше всех сложенного и самого красивого». Пребывание в Венеции, где он предался самому безудержному разгулу, резко изменило его. Костюмированные балы, фейерверки, карнавалы опьяняли его, пробудив в нем скрытую чувственность и порочную склонность к извращениям. Генрих стал любовником куртизанки Вероники Франко, подруги Тициана. Именно эта рыжеволосая красавица приобщила его к занятиям, по словам современника, «не очень приличным и крайне порочным, именуемым итальянской любовью, чего король никогда до этого не пробовал». Генрих покинул Венецию другим человеком.