Генрих IV

Итак, предложение было официальным: смените веру, и вам пообещают корону после моей смерти. Уже много лет с помощью хитрости и уловок пытались заставить Беарнца отречься от своей религии. В феврале 1583 года его юный кузен Карл Бурбонский заклинал его вернуться ко двору и перейти в католичество. Генрих резко ответил этому желторотому юнцу: «Я получил ваше письмо и верю, что его заставили написать ваша любовь ко мне и забота о величии нашего дома… но касательно вашего утверждения, что я должен поменять религию, чтобы угодить дворянству и народу, я считаю, кузен, что порядочные люди из дворян и народа, чьим мнением я дорожу, будут больше любить меня стойким в вере, чем не имеющим ее вообще. А они поверят, что у меня ее нет, если я по суетным соображениям (так как других нет в вашем письме) буду переходить из одной религии в другую. Скажите, кузен, тем, кто надоумил вас это письмо написать, что религию, если они знают, что это такое, не меняют, как сорочку, так как она живет в сердце, и, хвала Господу, она так глубоко запечатлена в моем, что не в моих силах ее оттуда вырвать». Однако этот гордый ответ не погасил надежд противной стороны. В последние недели жизни Месье этот вопрос волновал дипломатический корпус. В мае папский нунций дал понять, что Генрих III не принял окончательного решения и организует богословские диспуты, чтобы выработать свою позицию. Тосканский посол утверждал, что королева-мать подослала к королю крупного теолога из монастыря Кастелло в Александрии, которого он охотно выслушивал. Парижане раздумывали, Генрих III тоже. В 1532 г. он пожелал встретиться с зятем, но натолкнулся на его категорический отказ прибыть в Париж. Генрих III не отказался от своего плана и решил послать к нему своего фаворита, герцога д'Эпернона, чтобы тот разведал намерения Беарнца. Этот молодой гасконский дворянин когда-то участвовал в проказах Генриха Наваррского в Санлисе во времена своей безденежной юности. Герцог выехал из Парижа 15 мая под безобидным предлогом лечения на водах и посещения своей матери.

Его беседы с Беарнцем не прошли незамеченными, но их приватный характер лишил нас официального протокола и даже их хронология до сих пор остается гипотетической. Но все-таки мы можем восстановить сценарий переговоров, используя депешу нунция и рассказ секретаря герцога, Гильома Жерара.

Переговоры с герцогом д'Эперноном

В течение двух месяцев Генрих и герцог д'Эпернон встречались несколько раз. Основной темой их бесед была, как можно догадаться, религия претендента: если требования короля Франции будут удовлетворены, то он готов объединить свои вооруженные силы с армией зятя. Каков был ответ? Как мы уже сказали, нет никаких сведений о дискуссии. Однако Морней вкратце изложил обстоятельства в фиктивном письме, якобы отправленном из Нерака 15 июля 1584 г. некому лицу, живущему при дворе. Этот прием использовал Паскаль в своих знаменитых анонимных «Письмах к провинциалу». Содержание письма из Нерака стало известно в Париже в конце мая, если мы правильно понимаем депешу нунция, сообщающую, что все иллюзии по поводу обращения Беарнца исчезли после только что полученной информации. Письмо будет издано во Франкфурте под названием «Копия письма к некому лицу… где излагается то, что произошло в кабинете короля Наваррского и в его присутствии, когда герцог д'Эпернон был у него в 1584 году».

Текст написан с большим мастерством, представляет собой беседу и имеет целью истолковать ответ короля Наваррского не как безоговорочное «нет», но как «нет, потому что». Не зная, какое принять решение, Генрих молча ходит по кабинету, куда он удалился после обеда. Три советчика высказывают ему свое мнение. Католик Роклор полон энтузиазма, он советует своему королю дать положительный ответ, так как Франция готова «преклониться перед ним», если он станет католиком: корона стоит больше, чем «пара псалмов». Протестантский священник Марме возмущается: неужели забыта Варфоломеевская ночь? Неужели Генрих отречется от религии своей матери и откажется от защиты протестантства? Канцлер Феррье озабочен не столько религией, сколько политической судьбой короля Наваррского. Снова отречься — значит подвергнуть себя «опасности прослыть непостоянным и легкомысленным». Этот поступок оттолкнет от него гугенотов и не привлечет к нему всех католиков, как считает Роклор, а разве что одних «политиков». Но они и так ему преданы, а другие никогда не поверят в его искренность. «Раз Господь поставил вас так близко к этой прекрасной короне, я советую вам стремиться к тому, что вызывает любовь и повиновение подданных. Католики или гугеноты, все мы люди из плоти и крови, подверженные одним и тем же радостям и огорчениям, и все мы в равной степени любим добродетель и ненавидим порок. Вы хотите, чтобы вас любили католики и гугеноты? Сделайте то, что приятно и тем и другим». Король хранит молчание, но, разумеется, одобряет решение, которое уравнивает религиозных противников во имя веротерпимой и добродетельной монархии.