Генрих VIII и его королевы

Соблюдалась величайшая секретность, а ничего не подозревающая королева продолжала свои евангелические дискуссии. Генрих даже подписал выдвинутые против нее статьи. Тогда, однако, весь этот заговор всплыл наружу при загадочных обстоятельствах. Копия статей с подписью короля была случайно обронена одним из членов совета; ее нашли и принесли Екатерине, у которой тут же начались судороги. Король послал за одним из своих врачей, доктором Венди, чтобы оказать ей помощь, и Венди, которому, кажется, была известна эта тайна, посоветовал ей отдаться на милость короля. Без сомнения, Анна Болейн или Екатерина Ховард были бы благодарны за подобную возможность, но это была другая история. Домогаясь милости короля, королева послушно отдавала себя «…мудрости Вашего Величества как единственному якорю». Она никогда не собиралась учить, а хотела только учиться и говорила с ним о божественных вещах лишь с целью утешить и ободрить его душу^[216]

. Генрих, как гласит история, был полностью обезоружен, и все это завершилось полным примирением, так что когда сэр Томас Урайтсли прибыл на следующий день в Уайтхолл с вооруженной стражей, он обнаружил, что все его обвиняемые гуляют с королем в саду, и вынужден был отправиться восвояси. Не попали ли консерваторы еще в одну умело расставленную ловушку? В том виде, как ее рассказывал Фоуке, во всей этой истории есть какая-то мелодраматическая искусственность, но при этом она поразительно напоминает обе истории с Крэнмером, которые известны из другого источника. Вел ли Генрих игру со своими советниками, чтобы унизить их, или со своей женой, чтобы убедиться в ее покорности, или он действительно балансировал между двумя курсами правления, мы никогда не узнаем. В своем общем ракурсе эта история, вероятно, правдива, и мы никогда не сможем выяснить, что в ней приукрасил Фоуке. В любом случае, последствия оказались вполне определенными. Гардинер, наконец, потерял расположение короля, и ему так и не удалось вновь его завоевать, он был исключен из регентского совета, который Генрих создал вскоре после этого для своего несовершеннолетнего сына

^[217]

. К концу этого года, когда и сам король клонился к своему концу, великий дом Ховардов, который выдержал столько катастроф, был наконец сокрушен, и герцог Норфолк вряд ли дожил до конца царствования в качестве узника Тауэра. Протестантская историография может приукрашивать все эти истории с целью представить Генриха как избранного Богом монарха, но полезно помнить о том, что консерваторы тоже могли кое-чем воспользоваться в связи с непредсказуемыми настроениями короля. В 1544 году Герман Гардинер, племянник епископа Винчестерского, внезапно был арестован и казнен по обвинению в поддержке супрематии папы. Враги Гардинера убедили короля, что за изменой племянника стоит сам епископ, но, вовремя предупрежденный, он получил аудиенцию и избег опасности.

Генрих VIII, бранящий сэра Томаса Врайтсли за попытку арестовать королеву (гравюра с картины Уильяма Гамильтона)