Генуэзская и Гаагская конференции

Этим замечанием американская финансовая газета попадает господам спасителям Германии прямо в глаз, ибо в вопросе о будущем Германии и вообще капитализма главное, это - увеличение мирового рынка, который протекционистская политика Америки искусственно сокращает во имя интересов американских трестов. Чтобы окончить цитаты голосов, предостерегающих от казенного оптимизма насчет лондонского компромисса, мы приведем еще место в статье Ллойд-Джорджа, который принадлежит, наверно, к людям, знающим, где раки зимуют.

"Господин Рамзей Макдональд говорит, что Лондонская конференция изменила европейские перспективы. Будем на это надеяться, - говорит скромно Ллойд-Джордж. - Еще преждевременно уверенно сказать, какое влияние на мир произведет наполнение жил Германии новой кровью. Здоровая Германия, наверно, не будет такой податливой, как обескровленная. Не надо быть пророком, чтобы предсказать, что через несколько лет состоится новая конференция, которая снова займется ревизией Лондонского соглашения".

Что это значит? Это означает (и в некоторых банковских кругах так и оценивают план Дауэса), что американский и английский капитал в данный момент еще не рискует заявить Франции: "господа, вы не получите даже и четвертой части того, на что рассчитывали!". Это неприятное об'яснение оттягивается еще года на 2-3, в течение которых французский империализм расшатается еще больше, план Дауэса успеет обанкротиться, и тогда Франция будет вынуждена совсем отказаться от репарации. План Дауэса, это пока план на бумаге; что из него выйдет, никто не знает, и, пока что, говорить о стабилизации капитализма в Германии, хотя бы на ближайшие пять лет, - нонсенс. Германская промышленность находится сейчас в таком тяжелом положении, в каком она никогда не находилась, потому что она в данный момент зависит ежедневно от того, даст ли заграница кредит. Если короли германской тяжелой промышленности, угольные и железные короли Рурского бассейна должны были взять заем в пять миллионов долларов на самых невыгодных условиях, лишь бы совсем не остановить промышленность, то это очень знаменательно для создавшегося положения. Но если план Дауэса провалится, то какие последствия будет это иметь для Франции? Примирится ли она без боя с фактом исчезновения германской дани, в то время когда ее заграничные долги (30 миллиардов золотых франков) не исчезли. Тогда очень возможен новый открытый империалистический пуанкаровский поворот во Франции. Как только окажется, что этот план недееспособен, зацепка в виде французских войск, оставшихся в Рурском бассейне, может сделаться исходной точкой для нового нажима на Германию и для нового обострения англо-французских отношений.