Гены и судьбы

Ну а как быть в случае, если вопрос об истинном родительстве (материнстве или отцовстве — безразлично) возникает из необходимости в процессе медико-генетического консультирования? Что же, случается и такое. Например, в нашем институте консультировалась семья из Таджикистана по поводу гемоглобинопатии. И странное дело: результаты анализа родителей и трех детей никак не укладывались в простую схему наследования этого заболевания. «Виной» тому был один из сыновей, анализ крови которого не «состыковывался» с общесемейным. В принципе его анализы можно было бы объяснить маловероятным, но вполне возможным генетическим событием. Но могло быть и другое — ребенок в данной семье мог оказаться… приемным. Сопоставив группы крови всех членов семьи, мы вместе с врачом-генетиком, проводившим консультирование, пришли именно к такому выводу. Затем очень деликатно разъяснили сложившуюся ситуацию матери, и она рассказала нам, что действительно — это сын ее сестры, у которой было много детей. В самом начале супружеской жизни они усыновили ребенка и «даже себе старались не признаваться в том, что он приемный».

Такой характер обследования и выяснение родственных связей действительно облегчили нам консультацию и обеспечили постановку более точного прогноза здоровья детей в этой семье. В то же время мы не нарушили деонтологических принципов, не повредили семье. Сохранение врачебной тайны в таких случаях обязательно. Факт «ложного родительства», если он будет установлен при уточнении прогноза здоровья будущего потомства, не должен обсуждаться с консультируемым. Ему об этом просто не надо знать. В противном случае можно нанести непоправимый моральный вред семье. Вред, по сути дела, ничем не оправданный.

И еще один вопрос хотелось бы мне затронуть в связи с медико-генетическим консультированием. Связан он с предложением о добрачных (точнее, предбрачных) генетических консультациях в широких масштабах. Мол, проверьте жениха и невесту, совместимы ли они, будут ли их дети здоровыми?

Такие советы, рекомендации, а иногда даже настоятельные указания исходят, как правило, из уст педагогов, инженеров и даже врачей. Иначе говоря, от той прослойки населения, которая в той или иной мере интересуется человеком. На данную тему говорят и на совещаниях, в дружеских беседах и даже в прессе (у нас в стране этот вопрос поднимался в «Литературной газете»).

На первый взгляд в таком предложении нет ничего плохого. Вроде бы и продиктовано оно заботой о здоровье детей, а следовательно, и о счастье семьи. На самом деле его постановка правомерна только при условии, если на то существуют специальные медицинские показания, то есть наличие наследственных болезней в семье жениха или невесты. В противном случае консультирование с целью «поиска» всех возможных болезней (а мы видели, насколько разнообразен каждый человек) просто нереально, да еще в массовых масштабах. К тому же я совсем не уверен, что с этической точки зрения подобный генетический «анализ» родословных жениха и невесты оправдан, да еще в обязательном порядке. Не сродни ли все это евгеническим ограничениям вступающих в брак?

Дородовая диагностика наследственных болезней, о которой мы уже рассказывали, так же, как и прогресс в других разделах медицинской генетики, поставила перед врачами, родителями, родственниками больных некоторые гуманистические вопросы. Так, я уже говорил об этом, некоторые зарубежные генетики католического вероисповедания возражают против пренатальной диагностики, поскольку их вероисповедание считает вмешательство в природу человека великим грехом. Вот почему следует особенно подчеркнуть необходимость законодательного разрешения на прерывание беременности, если у плода диагностирована наследственная болезнь.

Итак, многие этические проблемы возникали, возникают и будут возникать в связи с прогрессом генетики. Но решать их всегда необходимо только на основе общих принципов гуманизма. Это особенно важно подчеркнуть в связи с большой международной программой «Геном человека», реализация которой даст большие возможности управления наследственностью человека. Не приведет ли такой прогресс к падению моральных ценностей, возрождению евгеники, проектов создания интеллектуальной расы и т. п.? Или, например, евгенической генетической инженерии, то есть использованию генетической инженерии (рекомбинантной ДНК-технологии) для применения формирования таких признаков, как умственное развитие, личностные характеристики?

Эти признаки контролируются сотнями (может быть, тысячами) генов, взаимодействующих с множественными факторами среды. Гены эти еще не идентифицированы. Более того, нет инструментов для управления этими сложными признаками, и не ожидается этого в предвидимом будущем.