География гениальности. Где и почему рождаются великие идеи

Если какое-то место и может пролить свет на взаимосвязь случая и гения, – так это «город чудовищный, изумляющий и многолюдный», как сказал великий режиссер Сатьяджит Рай о своей родной Калькутте – городе радости, городе неудач и новых попыток и – на краткий (но славный) миг – городе гения.

Надо признать, что в наши дни Калькутта нечасто ассоциируется с гениальностью. Она стала символом убогой нищеты и бездарного управления, символом третьего мира. Однако еще не столь давно она была иной.

Приблизительно между 1840 и 1920 гг. Калькутта входила в число интеллектуальных столиц мира. Она пережила великий расцвет искусства и литературы, науки и религии. Этот город дал миру и нобелевского лауреата (первого в Азии), и лауреата премии «Оскар»[52]

, и литературу на стыке восточной и западной традиций (кстати, больше книг, чем в Калькутте, публиковалось только в Лондоне), и принципиально новый тип беседы (адда). И все это – лишь малая часть.

Среди светил калькуттского золотого века мы находим и писателей, и других замечательных людей. Например, Бонкимчондро Чоттопаддхай днем работал клерком, а ночью писал романы, вливая новые силы в старые культурные традиции. Генри Дерозио за свою трагически короткую жизнь не только написал множество тонких стихов, но и основал интеллектуальное движение («младобенгальцы»). Мистик Свами Вивекананда в 1893 г. побывал в Чикаго, где познакомил американцев с совершенно новой духовной традицией. Физик и энциклопедист Джагадиш Боше, один из основоположников радиооптики, показал, что грань между живой и неживой материей менее жесткая, чем раньше думали. А еще были удивительные женщины. Рассундари Деви выучилась грамоте, лишь когда ей было за двадцать. Но она написала первую полновесную автобиографию на бенгальском языке и воодушевила многих женщин на творчество.

Люди чувствовали, что живут в особое время, но никак его не называли. Сейчас оно известно как Бенгальское Возрождение.

Названный по имени основной этнической группы в Калькутте, этот индийский ренессанс, подобно своему итальянскому предшественнику, возник внезапно на пепелище катастрофы. На сей раз катастрофой была не бубонная чума, а британцы. Кстати, если помните, шотландский расцвет также начался вскоре после того, как страну аннексировали англичане. Похоже, англичане всюду приносили беды и гений. «Без Запада пробуждение не состоялось бы, – говорит Субрата Дасгупта, уроженец Калькутты и хронист славных дней этого города. – Без Запада не случилось бы Возрождения».

Это не означает, что Бенгальское Возрождение было британским экспортным продуктом, как «Битлз» или теплое пиво, и что индийцы послушно глотали все, что предлагалось. Нет, Бенгальское Возрождение во многом было самобытным. И все же, как образно выразился один калькуттский ученый, британцы «оплодотворили индийскую мысль западными идеями». И эти идеи обрели собственную жизнь. Получилась хорошая встряска. Да не просто встряска – настоящее землетрясение.

«Трещины», вызванные этим землетрясением, пролегают через небольшую и малопримечательную церковь Святого Иоанна. Я прихожу сюда рано. Ворота еще закрыты, поэтому я жарюсь под уже палящим солнцем до тех пор, пока охранник (чокидар), сжалившись надо мной, не приглашает меня войти. Я иду по узкой кирпичной дорожке, миную ухоженную лужайку и метров через сто замечаю памятник из белого мрамора. Он возведен в честь Джоба Чарнока, агента Ост-Индской компании, жившего в XVII веке. Чарнок основал Калькутту. К нему и восходит процесс «оплодотворения». На камне выгравирована надпись: «ОН БЫЛ СКИТАЛЬЦЕМ, КОТОРЫЙ ПОСЛЕ ДОЛГИХ СТРАНСТВИЙ В ЧУЖОЙ ЗЕМЛЕ ВЕРНУЛСЯ В СВОЙ ВЕЧНЫЙ ДОМ».

Трогательно, но неточно. Эта земля лишь поначалу была ему чужой. А потом стала родной. Он женился на индусской вдове, причем спас ее от печальной участи: по тогдашнему обычаю вдовы кончали жизнь самоубийством, взойдя на погребальный костер почившего мужа. Впоследствии она родила ему четверых детей. Чарнок ходил в индийских свободных рубахах (куртах), курил кальян и пил крепкий самогон (арак). Сей основатель Калькутты, человек из добропорядочной английской семьи и гордый слуга королевы, воспринял местные обычаи основательно.