География

19. Равным образом и сам Эратосфен подозревал об этом, так как, по его словам, можно предположить, что поэт хотел приурочить странствование Одиссея к западным странам, но оставил свое намерение отчасти в силу недостатка точных сведений, отчасти потому, что он и не думал о точности, предпочитая развивать каждый сюжет в сторону более страшного и чудесного. Эратосфен правильно толкует гомеровскую манеру описания, но он неверно понял мотивы поэта. Ведь Гомер творил не ради пустой болтовни, но ради пользы. Поэтому следует упрекнуть Эратосфена как за это, так и за его утверждение о том, что чудесные рассказы Гомера были потому приурочены к отдаленным областям, чтобы удобнее было выдумывать о них небылицы. Ведь по сравнению с другими чудесными рассказами, действие которых происходит в Греции или в соседних странах, только незначительное число их относится к отдаленным странам; таковы, например, чудесные рассказы о подвигах Геракла и Фесея и мифы, действие которых разыгрывается на Крите, в Сицилии и на других островах, на Кифероне, Геликоне, Парнассе, Пелионе и в различных местах Аттики и Пелопоннеса. И никто не обвиняет сочинителей мифов за эти мифы в незнании. Далее, так как поэты, особенно Гомер, вовсе не сочиняют чисто мифических рассказов, но гораздо чаще присоединяют к реальным фактам мифический элемент, то исследователь, желающий найти, какие элементы мифического были присоединены древними, не думает о том, был ли этот добавленный ими мифический элемент когда-нибудь истинным или является таковым теперь, но он скорее стремится найти действительно существовавшие местности или лиц, о которых поэт, присоединив мифический элемент, создал мифы. Например, надо разобрать вопрос о странствовании Одиссея: происходило ли оно в действительности и, если да, то где именно.

20. Вообще говоря, неправильно ставить поэмы Гомера на одну доску с произведениями других поэтов и не признавать за ним никакого преимущества, особенно в интересующей нас теперь области — в географии. Ведь если мы прочтем «Триптолема» Софокла или пролог «Вакханок» Еврипида и сравним гомеровскую тщательность в географических описаниях, то легко поймем явное различие. Действительно, всюду, где требуется правильная последовательность перечисления упоминаемых местностей, Гомер стремится соблюдать этот порядок как по отношению местностей, расположенных в Греции, так и находящихся за ее пределами:

Оссу на древний Олимп взгромоздить, Пелион многолесныйВзбросить на Оссу.(Од. XI, 315)Гера же, вдруг устремившись, оставила выси Олимпа,

Вдруг пролетела Пиерии холмы, Эмафии долы,Быстро промчалась по снежным горам фракия́н быстроконных,Выше утесов паря и стопами земли не касаясь,С гордой Афоса вершины сошла на волнистое море.(Ил. XIV, 225)

В «Списке кораблей»[53] он не описывает города по порядку, так как это не нужно, но племена упоминает в соответствующей последовательности, точно так же он поступает и в отношении отдаленных племен:

Видел я Кипр, посетил финикиян, достигнув Египта,

К черным проник эфиопам, гостил у сидонян, эрембов,В Ливии был.(Од. IV, 83)

Это обстоятельство отметил и Гиппарх[54]. Но Софокл и Еврипид даже там, где необходима правильная последовательность в перечислении: последний в описании прибытия Диониса к различным народам, а первый, говоря о посещении Триптолемом земель, где он делал посевы, — оба поэта — ставят рядом далеко отстоящие области и отделяют друг от друга смежные:

Покинув пашни Лидии златойИ Фригии и Персии поля,

Сожженные полдневными лучами,И стены Бактрии и мидян,Изведав холод зимний, я арабов посетил.(Евр. Вакх. 13)

То же самое делает и Триптолем. Говоря о «климатах» и ветрах, Гомер обнаруживает большие знания в области географии; при описании местности он часто касается и этих вопросов географии:

... и на самомЗападе плоско лежит окруженная морем Итака.

Прочие же ближе к пределу, где Эос и Гелиос всходят.(Од. IX, 25)

Или:

... и в гроте два входа[Людям один лишь из них], обращенный к Борею [доступен],К Ноту ж на юг обращенный...(Од. XIII, 109)

Или: