Геологическая поэма

Сказав Роману про Индию, Валентин тут же об этом пожалел. «Черт, безответственный выкрик, — с острой досадой подумал он. — Ни к селу ни к городу». Действительно, внезапное упоминание невесть где находящейся Индии без соответствующего пояснения должно было показаться по меньшей мере пижонством, если не хуже. К счастью, склонный к сарказму Роман никак не отреагировал. Впрочем, орошаемый холодным дождем склон горы вряд ли был местом, располагающим к научной или околонаучной дискуссии. Но, сказав «а», следовало говорить и «б», и Валентин решил в ближайшее же время, как только представится возможность, поделиться с Романом своими мыслями о том, как он понимает геологические события планетарного масштаба.

Ему это виделось так. Около тридцати миллионов лет назад блуждающий материк, которому в далеком будущем предстояло быть названным Индостанским полуостровом, поднявшись с юга, пересек экватор и вломился в тело гигантского континента. В мягкое подбрюшье старушки Азии, как шутил Валентин. Словно предвидя грядущую роль своего творения, природа изваяла атакующую глыбу в виде головы быка с двумя короткими и мощными рогами. В своем таранном движении «голова» вытолкнула на континент колоссальную массу осадков со дна нынешнего Индийского океана, взломала и смяла пласты земной коры, нагромоздив из всего этого грандиозную систему гор Высокой Азии^[41]. Причем глубоко вонзившиеся «рога» пережали, надломили в двух местах гирлянды рождающихся хребтов, так что концы последних как бы свесились вниз, в сторону экватора. Эти два излома, наглядно продублированные видимыми ныне на любой физической карте Азии крутыми поворотами в средних течениях двух великих индийских рек — Инда на северо-западе и Брахмапутры на северо-востоке, — получили в геологической литературе специальные наименования Пенджабского и Ассамского синтаксисов. Хребты же между «рогами» тоже провисли к югу, налегши своей выпуклостью на «лоб быка» — на левобережье Ганга.

Разумеется, по человеческим масштабам времени все это происходило невыразимо медленно, не ощутимо для памяти даже сотен поколений людей, если б, конечно, они тогда существовали, но, по геологической шкале, катастрофа разразилась с достаточной стремительностью и стала самым большим событием новейшего периода в истории Земли. Она вызвала могучий отзвук во всей Азии — вплоть до Ледовитого океана.

Через просторы равнинной Азии давление напирающей Индийской глыбы передавалось на север — подобно тому как после пристыковки локомотива по железнодорожному составу бежит грохочущая ударная волна. Вздыбив попутно Тянь-Шань и Монгольский Алтай, эта «волна» накатилась на могучую геологическую твердыню — Сибирскую платформу^[42].

Известно, что цунами выплескивает всю свою разрушительную силу лишь при встрече с берегом. Аналогично этому «тектоническая волна» мощно разрядилась у южной окраины Сибирской платформы, взметнув ввысь горную систему Саяно-Алтая. Но и сама платформа зашевелилась под чудовищным напором. Она начала поворачиваться по часовой стрелке. Юго-восточная окраина ее, отходя на запад, оставила позади себя зияющую щель, и случилось это настолько быстро, что компенсирующие процессы земной поверхности, ведущие обычно к заполнению таких провалов продуктами разрушения окрестных гор, на сей раз безнадежно отстали — щель так и осталась открытой, чтобы, приняв в себя многие воды, стать Байкалом.

Совершенно иное происходило в это время вдоль северо-восточной окраины платформы — здесь она, совершая все тот же поворот по солнцу, «наезжала» на прилегающую к ней часть континента и в поступательном своем движении сминала, взламывала, вздыбливала древние пласты. Так родился Верхоянский хребет. Конфигурацией своей он вынужденно повторял зигзагообразный край напирающей платформы и тем самым на тысячелетия вперед предопределил крутые изгибы будущих рек — Лены и Алдана.

Вообще, как убеждался Валентин, на лике Земли не было случайных черт: простые или причудливые формы горных хребтов, речных долин, морских берегов — все это есть отраженные на дневной поверхности естественные границы глубинных геологических структур, так сказать, проступающие сквозь кожу ребра и позвонки планеты.