Геометрия моих чувств

Но сейчас я стою перед дверью отдела, испытывая лишь одно желание: забиться в самый дальний угол, напиться и выть в голос о нелегкой доле всех наивных дур на этой земле. Кстати, если бы и правда существовало такое сообщество, я бы с легкостью стала их предводителем.

– Ну неужели, хоть одна явилась, – вместо слов приветствия сокрушается Нина, увидев меня на пороге приемной.

– Хоть одна? – не понимаю, о чем она.

– После вчерашнего корпоратива половины отдела на месте нет. А уже десять утра на минуточку, – стучит она пальчиком по циферблату часов.

– Шеф на месте? – задаю самый волнующий вопрос.

– Нет, – хмурится Нина, скрестив перед собой руки. И смотрит так на меня. Будто бы догадывается о чем-то.

– Звонил, сказал, что задержится. Кстати, тебя искал. Говорит: звоню, а у нее телефон отключен. Так что тебе еще повезло, что ты раньше пришла, – хмыкает она и, подняв из-под стола небольшую бутылку воды, начинает поливать многочисленные цветы.

– Ты не представляешь, как, – протягиваю я задумчиво, осматриваясь по сторонам.

– Стой, что это у тебя? – спрашивает Нина, рассматривая меня.

– Где? – опускаю глаза на рубашку. Вроде бы все чисто.

– Вот здесь, – указывает Нина на мою шею. – Засос, – протягивает она, улыбаясь, а меня пот холодный прошибает.

– Да ну, – пытаюсь лихорадочно придумать, что ответить.

– Засос, детка. Кто– то развлекался этой ночью, – хмыкает Нина.

– Ну…было дело, – пожимаю плечами, словно ничего особенного не произошло.

– Так. Ты ведь понимаешь, что не выйдешь отсюда, пока не расскажешь мне все грязные подробности? – прищуренный взгляд подруги и недобрая улыбка говорят мне о том, что Нинка настроена вполне серьезно.

– Маленькая ты еще до подробностей, – отмахиваюсь. Внезапно раздается мелодия звонка домофона. Одновременно с Ниной поворачиваем голову и видим на экране монитора шефа.

– Черт, – вырывается у меня. Я стремительно залетаю под стол Нины, пока она, вопросительно глядя на меня, тянется к кнопке домофона. Делаю ей знак рукой, чтобы не выдавала меня.

– Доброе утро, Егор Анатольевич, – слишком довольным голосом для похмельного утра, нараспев произносит она.

– Доброе. Гофман на месте? – спрашивает он. А голос-то какой раздраженный.

– На месте. В кабинете, – безбожно врет Нина.

– Пусть ко мне зайдет, срочно! – бросает он и, открыв дверь кабинета, исчезает в нем. Через пару секунд подруга заглядывает ко мне.

– Ну, и как это понимать?

– Нина, любимая моя, – выползаю из своего укрытия и шепчу ей скороговоркой. – Прошу, мне нельзя к нему. Нельзя наедине оставаться.

– Я помогу тебе, но после ты мне все расскажешь. Если это то, о чем я думаю – вляпалась ты по самое «не хочу», – отчитывает она меня.

– Нинуля, я все-все тебе расскажу, только помоги! Мне хотя бы на сегодня как-то избежать общения с ним. Придумай что-нибудь, – складываю руки в молитвенном жесте. Пару секунд Нина молча смотрит на меня, а затем присаживается за стол и открывает программу на ноутбуке.

–Так, я скажу, что у тебя судзаседание через полчаса, – говорит она, рассматривая график заседаний.

– Хорошо, у меня и правда сегодня в двенадцать заседание, – облегченно вздыхаю, радуясь помощи подруги.

– До обеда ты спасена. А к часу дня он на совещание едет в Управление, – шепчет она.

– Нин, позвони, как он уедет?

– Хорошо, беги, – кивает она, а я уже на полпути к выходу.

Называйте меня глупой трусихой. Скажите, что все равно мне не избежать разговора с ним. Да знаю я все. Наверное, проще было позвонить ему с утра, притвориться больной, сделать вид, что ничего не произошло, отпроситься на день. Но звонить – значит, слышать его, говорить с ним. А сейчас очень больно даже голос его слышать. И подумать мне нужно, что дальше делать.

Поэтому половину сегодняшнего дня я провела за дальним столиком небольшого кафе на другом конце города. Полчаса назад позвонила Нина и сообщила, что мое заседание перенесли на завтра. Заказав еще один кофе, я, находясь в спокойной обстановке, продолжала размышлять над сложившейся ситуацией. Только чем дальше размышляла, тем хуже мне становилось. Это надо было всего за одну неделю наворотить таких дел. Как теперь работать под его началом?

Все это время телефон мой разрывался от непринятых звонков. По всей видимости, объяснения Нины не возымели должного эффекта на Егора. После пятого непринятого звонка я отправила ему сообщение о том, что я на заседании и не могу говорить. В ответ мне приходит кричащее, заглавными буквами: КАКОГО ЧЕРТА ПРОИЗОШЛО?

Горько ухмыляюсь, набираю ответ:

«Ничего, Егор Анатольевич! Вы всего лишь оказались женаты» или можно вот так: «Пошел ты, обманщик чертов!»

Стираю сообщения.

Злюсь, очень хочу высказать ему все. Но мне с ним еще работать…

«Ничего не произошло. Буду после обеда».

В ответ тишина.