Георгий Юматов

Я не могла удержаться от вопроса: «Владимир Валентинович, скажите, вот вы говорите, что Георгий Александрович ваш любимый актер. Почему же вы тогда его больше нигде не снимали?»

– Не нашлось роли, и все. Если вы переберете все роли в моих фильмах… А что, собственно, и перебирать – в «Москва слезам не верит» он снялся, дальше «Любовь и голуби», где просто не было роли для него… Я мало снимаю, вот и все. Есть режиссеры, которые раз в год, раз в полгода «выдавали» картину… И если бы я был таким режиссером, то обязательно задействовал бы такого актера, как Юматов. Но не случилось…

– А в том же дебютном для вас «Розыгрыше»? Скажем, для Музы Крепкогорской – к тому времени совсем забытой актрисы, роль хоть и крохотная, но нашлась, за что вам отдельное спасибо. А для Юматова? Мог бы, скажем, он сыграть ту роль, которую исполнил Павел Винник?

– Что теперь-то об этом говорить… Не случилось, не получилось… Но вот вы сейчас говорите, и я подумал – а ведь действительно, почему бы было не взять на ту роль, которую сыграл Винник, того же Юматова… Бесспорно, он бы тоже неплохо справился с ней. Но у меня на тот момент было немного иное представление об этом герое… Довольно трудно теперь раскрутить все назад…

Сегодня я могу лишь высказать общее восхищение этим актером. Влюбленность моя в него и всего моего поколения была очевидна и очень велика. Тогда актер безраздельно владел экраном – везде были его герои. Он снимался на всех центральных киностудиях страны: на «Мосфильме», «Ленфильме», на «Киностудии Горького»… одновременно в трех-четырех картинах. Этот период пришелся где-то с 1955-го по 1959 год. Юматов был главным героем Советского Союза – необыкновенно обаятелен, органичен – просто чудо какое-то! При этом ни образования никакого, ни ВГИКа…

Запойные дни

Георгий Макарович Тер-Ованесов, бывший фронтовик, капитан полковой разведки, а в мирной жизни – фотохудожник, снявший львиную долю портретов кинозвезд, продававшихся когда-то на каждом шагу в киосках «Союзпечати», на своем веку видел немало взлетов и падений. Однажды я услышала от него такие слова: «Слава – тяжелая ноша. Ее нужно очень бережно нести, чтобы она не раздавила. Все зависит от характера, интеллектуальной содержательности. Таких случаев было немало. Сколько людей погибло из-за водки. Я многих знал…»

Кинокритики не раз пытались подсчитать, сколько ролей артист потерял из-за своего крутого и противоречивого нрава и стойкого пристрастия к выпивке… Понятно, что все эти отягчающие обстоятельства мешали Юматову в работе. Получалось около двадцати…

То, что Юматов страдает традиционной русской болезнью, знали все. Встречи с друзьями нередко заканчивались жуткими длительными запоями, после которых артиста находили – то в ялтинском вытрезвителе, то в питерской больнице…

Виктор Сухоруков: «Георгий Юматов – один из тех героев, моих кумиров, красавцев-кумиров, о которых я горюю и пожимаю плечами над воронкой судьбы… Почему вдруг все остановилось и его больше не позвали в кино?..

Конечно, кто-то спивается и от гордыни, но чаще «наш брат» подвергается этому недугу от глубокой печали, от непонимания… От того, что воздуху не хватает… Порой такие вещи случаются, что невольно думаешь: «Господи, ну как пробить эту «пробку» в горле?» Только водкой! Выпил – и вроде как «помягче» на мир смотришь. А как помягче? Да думаешь: «Идите вы все на фиг!» Так, думаю, и он запивал от обиды… Потом «заболевал»…»

Василий Лановой: «Жора являл собой в натуре замечательного русского человека: если он надирался, так надирался по-русски – так, что группа останавливалась и потом говорили: «А что делать?..» И, несмотря на этот грех, много десятилетий его приглашали сниматься. Значит – режиссеры и кинематограф понимали ценность юматовской краски…»

Юматов сильно переживал отсутствие настоящих, по его меркам, ролей. А пока стоящей работы не было – пил. Рассказы о хмельных выходках актера до сих пор не сходят с уст… Однако те же драки были не беспочвенны, да и не водка была тому первопричиной, а мятежный дух актера.

Вот и на съемках «Порожнего рейса» он в очередной раз сорвался и «загремел» кодироваться. Дело было в Ленинграде. «Верка, умираю, жрать хочу. Привези котлет и борща!» – позвонил он ассистенту по актерам Вере Линдт. – И вот приезжаю я в «психушку», – рассказывала она впоследствии, – и все думаю, как бы его позвать. А он тогда популярен был просто невероятно, разговоры бы тут же пошли: «Юматов в психушке!» – вспоминает Вера Линдт. Тихонечко так у окошка его спрашиваю и с ужасом слышу знакомый голос: «Так, кто тут еще продукты привез! Я сейчас в 5-ю и 6-ю палату собираюсь. Психи есть хотят, алкаши тоже!» И тут же высовывается вихрастая Жорина голова. Посетители меняются в лице. «Что же ты делаешь, сидел бы, не высовывался», – начала я его укорять. «Да ладно, подумаешь!» – отмахнулся Юматов. В следующий раз, когда я его навещала, Жорж вообще из больницы уехал… на базу за продуктами.