Георгий Седов

И все же Егорушка сумел и работать, и посещать трехклассную церковноприходскую школу. Он ее окончил с отличием и за два года. Ему страстно хотелось повышать свое образование. Однако в царской России бедному люду с каждым годом жить становилось все тяжелее и тяжелее, а большой семье Седовых не удавалось далее сводить концы с концами. Егор вынужден был прервать учебу и пойти в услужение к местному помещику генералу Иловайскому, затем в контору помещика Фролова. Вскоре его даже назначили приказчиком с годовым окладом восемь рублей.

Родители гордились сыном, оказывавшим им денежную помощь. А Егору не хотелось подчиняться самодуру-помещику, за мизерную плату гнуть на него спину. Он мечтал о плавании в дальние страны. Свой жизненный путь он определил в те дни, когда в Кривой Косе находились моряки шхуны. Ее капитан, заходивший в лавку, рассказывал о мореходных классах в Таганроге и Ростове-на-Дону, в которые принимают тех, кто умеет читать, писать, знает четыре правила арифметики, хорошо успевающих слушателей освобождают от платы за обучение…

Родители категорически возразили против затеи Егора поступить в мореходные классы, пригрозили ему не дать ни паспорта, ни благословения. Вопреки таким грозным отцовским возражениям Егор взял у хозяина расчет, получил до двух с полтиной рублей, забрал из сундука свое метрическое свидетельство и, ни с кем не попрощавшись, исчез из хутора.

…Георгий Седов медленно ходил по ростовской набережной, внимательно рассматривал грузовой порт. У причалов и на рейде стояли десятки парусников и пароходов. С каждым годом число их увеличивалось, все больше требовалось и грамотных судоводителей.

Поэтому, видимо, заведующий Ростовскими мореходными классами так внимательно и отнесся к его, Егора Седова, просьбе. Экзамен по русскому языку и арифметике, устроенный тут же, заведующего удовлетворил, и он объявил о зачислении Седова в училище, потребовав от него представления осенью свидетельства о плавании на морском торговом флоте в течение трех месяцев.

В радостном настроении Георгий бегал по набережной от одного парохода к другому с настойчивой просьбой принять в команду матросом. Вскоре у него радость померкла, а потом сменилась отчаянием. Всюду говорили, что нет вакансий, да, мол, и такие моряки — лишний балласт.

Почти без надежды обратился Седов к капитану парохода «Труд» Н. П. Муссури. И тот смилостивился — приказал боцману разместить новичка в кубрике.

Для паренька с Кривой Косы наступили дни тяжелой работы. Ему, новичку, приходилось еще и угождать всем — капитану, помощнику, каждому матросу. Тем не менее свои обязанности он выполнял успешно. Через два месяца ему доверили место рулевого. Поздней осенью, когда судно стало на зимовку, Седову вместе с заработанными им рублями вручили хорошую характеристику и рекомендательное письмо к заведующему мореходными классами.

Юноша не знал, чему больше радоваться — целому состоянию, попавшему ему в руки, или возможности учиться. Дома, в Кривой Косе, где о нем не имели вестей больше года, первое письмо Егорушки с вложенным в него фотографическим снимком вызвало некое подобие бури. Местный учитель Степан Степанович, прочитав письмо неграмотной матери Егорушки, заявил, что тот теперь далеко пойдет.

Вечером в хатенку Седовых пришли соседи. Им очень хотелось увидеть на снимке стройного, подтянутого юношу в мундире с якорями, каждый из них желал ему удачи. Родители, гордые своим сыном, тут же решили помочь ему харчами и деньгами.

И такая помощь оказалась своевременной и необходимой. Заработанных на «Труде» денег Георгию едва хватило на экипировку. Оставались считанные рубли на хлеб да на чай. Но Седов упрямо шел к намеченной цели. В свободное время он подрабатывал в порту. А со второго полугодия ему стало еще легче — за отличные успехи в овладении учебной программой его освободили от платы за обучение.

Такой привилегии Георгий добился исключительным прилежанием в учебе, самоотверженным трудом. Ведь программа мореходных классов была весьма обширной и чрезвычайно уплотненной. Например, материал по математике, изучаемый в гимназии пять-шесть лет, здесь требовалось усвоить за год.

Весной Седова без экзаменов перевели во второй класс и досрочно отпустили в плавание. Теперь он стал на все том же «Труде» совсем другим человеком — рулевым с окладом 28 рублей в месяц. За лето скопил порядочную сумму денег и часть из них отослал домой.

О своей семье Георгий никогда не забывал, старался ей помочь при первой же возможности. После окончания второй навигации он привез с собой в Ростов сестренку Марусю и определил ее ученицей в модную швейную мастерскую. По-прежнему заботливо относился к матери, регулярно писал ей письма, высылал сэкономленные деньги.