Георгий Жуков: Последний довод короля

«Вторжение в Бельгию началось сенсационно. Здесь наземные войска были представлены 6-й армией под командованием Рейхенау, в состав которой входил 16-й танковый корпус Гёппнера. Для поддержки действий этих сил было выделено всего лишь 500 десантников. Перед ними стояла задача захватить два моста через Альберт-канал и самый современный бельгийский форт Эбен Эмаэль. <…>

Неожиданное нападение на форт Эбен Эмаэль осуществил небольшой отряд из 75 десантников-саперов под командованием лейтенанта Витцига. Потери отряда составили всего шесть человек.

Форт, хорошо оборудованный для отражения любой угрозы, не был готов к высадке воздушного десанта. С крыши каземата горстка десантников в течение суток держала под контролем гарнизон в 1200 человек, пока не прибыли немецкие сухопутные войска»

{64}.

Картина из этих слов вырисовывается вполне однозначная. Очень, очень умные немцы придумали некий кунстштюк, позволивший им сокрушить оборону морально устаревшего укрепления. Бельгийцам досталась [166] роль, аналогичная бенефису польских кавалеристов, рубивших саблями и коловших пиками броню танков Гудериана. Канонически именно следование устаревшей логике ведения войны без танков и авиации привело Эбен Эмаэль к крушению. Гарнизон форта оказался в состоянии культурного шока от падения с неба людей в планерах и так целые сутки в нем пребывал, пока не решился сдаться. Однако если изучить историю штурма форта Эбен Эмаэль подробнее, то вырисовывается совсем другая картина.

Сначала необходимо сказать несколько слов о том, что же из себя представлял форт Эбен Эмаэль. При слове «форт» и «каземат» перед глазами встает некое монолитное сооружение, соответственно, воображение рисует картину посадки планеров с немецкими десантниками на борту на крышу некоей заглубленной в землю бетонной коробки. Но такое представление совсем не соответствует действительности. На самом деле форт Эбен Эмаэль представлял собой укрепленный участок местности, прикрытый с одной стороны каналом Альберта, а с остальных направлений – заполненным водой противотанковым рвом. На этом ограниченном каналом и рвом островке было возведено несколько бетонных построек, соединенных под землей галереями. Под землей также находились защищавшая гарнизон от налетов авиации и артиллерии казарма-бомбоубежище и склады боеприпасов.

Если говорить честно, то европейская фортификация по своему техническому оснащению крыла советские сооружения двух предвоенных «линий», как бык овцу. Собственно, Эбен Эмаэль был, пожалуй, венцом развития фортификационного искусства той эпохи. Американский журналист Уильям Ширер охарактеризовал его так: «Эту современную, очень важную в стратегическом отношении крепость как союзники, так и немцы считали самым мощным фортификационным сооружением [167] в Европе, которое превосходило все, что создали французы на линии Мажино, а немцы – на Западном валу»{65}. Несмотря на то что Эбен Эмаэль был ровесником «линии Сталина» (он строился с 1932 по 1935 г.), форт был гораздо совершеннее ее сооружений. Если на «линии Сталина» артиллерийские орудия были редкостью, то Эбен Эмаэль имел в своем составе двенадцать 60-мм противотанковых пушек, шестнадцать полевых 75-мм пушек (в том числе четыре в башнях) и две 120-мм гаубицы. Последние монтировались в установке с круговым обстрелом, предназначенной для стрельбы навесным огнем. Вооружение из орудий навесного огня в сооружениях «линий», названных именами Сталина и Молотова, отсутствовало как класс. То есть не планировалось к установке и даже не проектировалось. Штатно в состав пулеметно-артиллерийского батальона советского УРа входил только дивизион обычных полевых гаубиц, никакой защиты из стали и бетона для которых не полагалось. Напротив, входившие в состав вооружения Эбен Эмаэля 120-мм орудия защищались толстыми бронированными колпаками, способными выдерживать 210-мм снаряды. У бельгийцев был печальный опыт расстрела их крепостей Льеж и Намюр в августе 1914 г. тяжелой артиллерией. В 1930-х годах в ходе постройки новых фортов они учли опыт прошлого: теперь крыши казематов были из бетона толщиной 2,75 метра и были способны выдерживать обстрел артиллерией до 220-мм калибра включительно.