ГЕРАКЛИДЫ

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Иолай, племянник Геракла.

Слуга Гилла, старшего сына Геракла.

Копрей, глашатай Еврисфея.

Алкмена, мать Геракла, бабка Гераклидов.

Хор марафонских поселян.

Демофонт, афинский царь.

Вестник.

Макария, дочь Геракла.

Еврисфей, микенский царь.

Действие происходит в Марафоне (в Аттике)

ПРОЛОГ

Фон сцены образует храм Зевса на границе между областями Афинской и Марафонской. Перед ним его алтарь, вокруг которого расположились, с зелеными ветвями в руках, малолетние Гераклиды. Они одеты в хитоны и плащи пепельного цвета, как скорбящие. Ближе к зрителям, погруженный в грустное раздумье, старый Иолай.

ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

Иолай

Додумался давно я до сознанья,Что праведный для ближнего рожден[1].Напротив, кто корыстию охвачен —Нет от такого городу поддержки;С ним тяжело и ведаться: себяЛишь бережет он. Не со слов чужихСужу об этом. Как покойно б мог яЖить в Аргосе! Но нет: любовь, и честь,И память о родстве хранил я свято —И вот, покуда с нами жил Геракл,Его труды делил я, как никто;¹⁰ Теперь он в горних — я же охраняюКрылом его детей, пожалуй, самНуждаяся в охране.Казни нашей,

Едва отец их умер, ЕврисфейПотребовал, но безуспешно: жизни —Изгнание спасло нам. С той порыМы города меняем, бесприютны…И Еврисфей придумал муки намУкрасить униженьем. Где бы уголМы ни нашли, — уже послы его²⁰ Нас требуют, нас гонят; то аргосскойГрозят они хозяину враждой,То дружбою его великой манят,Ссылался на то, что Еврисфей —Могучий царь. Хозяин видит старцаБессильного, детей-сирот — и насВластителю в угоду изгоняет.Скитания делю и я с детьми,Я муку их делю, блюдя им верность.

Не ждать же мне, что скажет кто-нибудь:"И видно, что Геракла нет: роднеюПриходится сиротам Иолай, —³⁰ А помощи небось им не окажет…"Отвергнуты Элладой целой, здесь,У алтарей сидим мы марафонских,Богов моля о помощи. СтрануТесеевы два сына получили,Как долю из наследья Пандиона[2].В них кровь одна с Геракловым потомством[3];И вот зачем к Афин пределу славныхМы подошли, под Марафона сень.Нас двое воевод, и оба старых:⁴⁰ Я опекаю сыновей Геракла,А дочерей — их бабка бережетПод кровом храма этого, Алкмена.

Нельзя девиц пускать в толпу, сажатьБоимся их у алтаря мы даже.Из сыновей же старший, Гилл, и те,Что возрастом ему поближе, вышлиНа поиски угла, куда склонитьНам голову, коль силой и отсюдаНас удалят…О дети, дети, живо!..Сюда, ко мне, держитесь за меня…Глашатай Еврисфея[4]! Царь микенский⁵⁰ По всей земле гоняет нас!..Чума!Ты сгинешь ли, и царь, тебя пославший,С тобою! Ненавистный, сколько разТвои уста и славному отцу,И им уже страданье возвещали!

ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ