Германская история: через тернии двух тысячелетий

5 марта представители либеральных кругов собрались в Гейдельберге и поручили комиссии из семи человек созвать во Франкфурте Предпарламент. Среди многочисленных политических требований, выдвигавшихся оппозицией уже с 1848 г., одно — требование созыва обще германского парламента — носило всеобщий характер и было тесно связано с основным вопросом надвигавшейся революции — вопросом национального воссоединения. Громадный успех имело предложение, внесенное мангеймским либеральным депутатом Фридрихом Вассерманом еще 12 февраля во второй баденской палате, — принять постановление о том, чтобы «с помощью представительства сословных палат при Союзном бундестаге было создано надежное средство для распространения единого законодательства и общих национальных учреждений». Уже вечером 26 февраля лидеры оппозиционного движения в Мангейме приступили к выработке текста массовой политической петиции. В этой петиции, прочитанной на другой день Густавом Струве с трибуны палаты, были сформулированы те четыре основные политические требования, которые затем под названием «мартовских» в несколько дней стали известны всем городам Юго-Западной Германии: вооружение народа с правом избрания офицеров; безусловная свобода печати; суд присяжных; немедленный созыв германского парламента.

Растерявшееся правительство пошло на уступки и объявило о намерении издать новый закон о печати и ввести суд присяжных. В столице герцогства Карлсруэ было, однако, неспокойно. В ночь на 2 марта здесь запылали подожженные с трех концов здания министерства иностранных дел. Из Оденвальда и Шварцвальда в то же время начали приходить тревожные сведения о начавшихся крестьянских выступлениях.

Подъём массового движения способствовал усилению республиканской пропаганды. Геккер, Струве, Фиклер и другие вожди баденских демократов призывали к созданию германской федеративной республики. При этом они, наряду с требованием «свободы, равенства и братства», настаивали также на установлении «благосостояния для всех», придавая новый социальный смысл своим политическим требованиям.

В условиях растущей активности народных масс республиканская пропаганда неизбежно должна была разрушить существовавшее в первые дни революции единение в рядах антиправительственной оппозиции. Особенно большое волнение в кругах либеральной буржуазии вызвали резолюции, принятые 19 марта на организованном республиканцами массовом народном собрании в Оффенбурге. Собрание носило явно республиканский характер и преследовало цель подготовить почву для установления республики не в одном только Бадене, но и во всей Германии. В его резолюциях говорилось, что народ не доверяет новому, пополненному либералами правительству, а также большинству палаты, что он требует слияния постоянной армии с народной милицией, уничтожения всех привилегий, введения прогрессивного подоходного налога.

В других государствах Западной Германии народные массы с первых же дней марта также втягивались в революционное движение. И повсеместно, спасая свои шатающиеся троны, государи должны были идти на уступки. Таким образом, уже в первые дни марта либеральной буржуазии Юго-Западной и Западной Германии без труда удалось использовать в своих интересах подъем, охвативший массы немецкого народа. Рабочие и ремесленники, составлявшие основную силу движения, шли за левым крылом буржуазной демократии, горячо приветствуя те туманные пожелания благосостояния для всех, которые звучали в речах Геккера, Струве и других республиканцев.

Только в редких случаях рабочие выдвигали собственные требования. Лишь позднее, к концу марта, обострение противоречий стало толкать пролетариев больших немецких городов, а также беднейших ремесленников к попыткам перенесения в Германию программы социальной реформы и организации труда.

Незрелость рабочего движения и отсутствие пролетарских организаций, однако, не мешали немецким бюргерам видеть именно в рабочих главную угрозу своему господству. И хотя о коммунистической пропаганде в первые недели Мартовской революции нигде в Германии ничего не было слышно, именно страх перед «красным призраком» загонял немецких собственников в объятия старых властей.

Крестьянские выступления вспыхнули на западе Германии вскоре же после начала первых волнений в городах. Выступления крестьян начались уже 4 марта в северных округах Бадена — Крайхгау и Оденвальде. Отсюда движение быстро распространилось дальше и скоро охватило весь край, лежащий между реками Майном, Таубером и Неккаром, где не осталось ни одного замка, не подвергшегося нападению. Почти одновременно с волнениями в северной части Бадена аграрные беспорядки вспыхнули на юге герцогства — в озерном крае Шварцвальда, а также в соседних с Баденом округах Вюртемберга, Гессен-Дармштадта и Баварии. Всюду крестьянское движение принимало почти одни и те же формы. Вооруженные крестьяне окружали замки и устраивали огромные костры из феодальных документов. Затем они требовали от господ или их управляющих подписания специальной грамоты с отказом от всех феодальных прав и привилегий.