Герой

— Давай же, — произносит он. Его челюсть сжата так сильно, что по ней могли бы пойти трещины, если бы она была из мрамора. Когда он наклоняет голову ко мне, из моей груди вырывается стон, а лицо горит. — Тебе это нравится, — дополняет он.

Мне хочется его ударить, дать пощёчину и скинуть с себя. Более того, эта необходимость съедает меня изнутри. Она настолько ощутима, что желчь от неё я чувствую даже в горле.

— Скажи мне, как ты любишь.

Я отчаянно трясу головой.

Он проводит кончиком языка по моему уху и добирается до мочки. Зажимает её между зубов.

— Нет?

Я уверена, что моё крепко прижатое к нему тело готово расколоться на две части. Он поднимает голову и смотрит на меня сверху. Убирает ладонь с моего рта, и я наконец-то могу дышать. Он встаёт и начинает смеяться, оставляя меня раскрытой и обнажённой перед ним. Его взгляд падает на мою киску, и он сжимает свой член в руке. Кельвин делает шаг назад.

— Тебе лучше подумать хорошенько прежде, чем замышлять что-то подобное, — произносит он. — Это — твоё предупреждение. Возвращайся в свою комнату и сиди там до тех пор, пока я не разрешу тебе выйти.

Следующим я слышу звук закрывающейся двери в его спальню. Я в шоке от того, что осталась в одиночестве. Моя грудь разрывается от большого количества воздуха, который я вдыхаю. Поправляю халат и трусики. Следую за его запахом, но прохожу мимо двери, за которой слышен приглушённый разговор. Рука опускается на моё плечо, что заставляет меня обернуться и испуганно вдохнуть. Я прижимаюсь спиной к стене.

— Ш-ш-ш, Кейтлин, — в полумраке коридора глаза Нормана выражают сочувствие. — Я провожу вас назад в комнату.

Воздух застревает в горле. Он слышал, как я кричала? Видел ли он что-нибудь?

— Вам не нужно меня провожать, — отвечаю я. — Я дойду сама.

Норман слегка качает головой.

— Это не было предложением, — он отстаёт от меня, когда я лечу по лестнице. — Мне очень жаль, дорогая, но я вынужден запереть дверь.

— Нет, — произношу я, хватаясь за ручку. — Пожалуйста, Норман, не делайте этого! Не запирайте её. Я не могу больше оставаться взаперти.

— Мне жаль. Но это решаю не я.

Он закрывает дверь и поворачивает ключ в замке сразу же, как только я убираю руку. Оцепенение сковывает меня, и я не в силах с ним бороться. Залезаю на кровать, но простыни кажутся такими порочными. Во мне кипит злость из-за того, что я упустила свой момент с Кельвином. Но ещё больше злости чувствую от осознания того, что, когда я находилась под ним, мне не хотелось бороться. Моё тело предаёт меня. Я начинаю таять.

ГЛАВА 12.

Кельвин.

Я с такой силой хлопаю дверью своей спальни, что на ней образуется трещина, а во мне разрастается истинное удовлетворение. Мне всё труднее сдерживать себя рядом с ней. Прежде со мной такого не было. Я слишком силён, слишком могущественен, чтобы сломаться. Я не создан для того, чтобы терять контроль, за исключением тех случаев, когда люди того заслуживают. Уголовники. Убийцы. Те, кто приносит боль другим, ни в чём неповинным людям. Даже шлюхи, которые своим существованием могут привлечь больше проблем, чем обычное убийство. Кейтлин не входит ни в одну из этих категорий.

Женщина всё ещё стоит на коленях на моей кровати. Её попка остаётся в том же положении и всё ещё красная от моих ударов. В отличие от Кейтлин она понимает, что ей нельзя шевелиться, если не получила на это моего разрешения.

— Кто это был? — спрашивает она, поворачивая голову ко мне, но ничего не видя из-за повязки.

— Никто.

— Она сказала, что её похитили?

Я вздыхаю, сжимая пальцы на переносице, и иду по комнате.

— Это моя племянница. Дома неприятности, поэтому родители отправили её сюда на год для обучения.

— Оу.

Я поднимаю одежду с пола и бросаю ей.

— Убирайся.

Она выпячивает нижнюю губу.

— Но ты заплатил за всю ночь.

— Считай это щедрыми чаевыми.

Её тело расслабляется, и она лениво встаёт на ноги. Стягивает повязку с глаз, и я сжимаю губы от досады. Лучше бы она оставила её до тех пор, пока не выйдет из комнаты. Я ложусь на свою кровать и кладу руку под голову, наблюдая за тем, как она натягивает на себя топ и узкие джинсы. Она ныряет рукой в карман, достаёт жвачку и кладёт в рот, медленно, словно рысь, подходя к кровати.

— Такой потрясный член можно снимать в порнофильмах.

— Ещё раз назовёшь мой член «потрясным» и тут же пожалеешь об этом.

— Но ты мой лучший клиент за несколько лет, — произносит она. — Невозможно кончить, когда в тебя вдалбливается какой-то толстозадый кретин, но ты, малыш, не только приятно выглядишь, но и неплохо трахаешься.

Я молча радуюсь тому, что успел снять презерватив со своего стоящего члена, прежде чем погнаться за Кейтлин. Шлюха тянется к моему лицу, чтобы прикоснуться к нему, но я ловлю её запястье и сжимаю так, что это заставляет её перестать жевать свою жвачку.

— Вон!