Герой?

На какие рычаги надавили Золотые Пояса, сколько денег они заплатили — никто не знал, но скандал удалось замять. Правда, репутация Стальных Псов в королевстве всё равно упала в два раза. Спасло их то, что в клановой резиденции обнаружились только украшения принцессы, а не её письма. Торговцы задействовали все свои ресурсы, пытаясь найти корреспонденцию наследницы престола. Они обещали очень приличные деньги за любую информацию о причастных к этому происшествию личностях или о месте, где могут храниться письма. Всё безрезультатно. Впрочем, никто не сомневался, кому выгодно настолько сильное падение репутации Псов — Серый Мисаль. Как монахи это провернули, никого не интересовало. Виновник был определён заочно, и лидеры Золотых Поясов поклялись уничтожить орден.

Фармак был доволен. Он сделал всё, что мог и теперь осада монастыря продлиться не месяц, а каких-то две недели. Подходя к портальной площадке, убийца не удержался, обернулся, чтобы ещё раз посмотреть на Инурак — город в котором его команда провела сложнейшую комбинацию. С широкой улыбкой на лице, Стас пропел:

— И счастливой не будет концовочка,

ЭТО многоходовочка.

10. О курсе молодого бойца и правильном построении

Усопшему — мир, а лекарю — пир. Пожалуй, так можно охарактеризовать настроение, воцарившееся в Сером Мисале. Неожиданное, сильное и катастрофическое в своих последствиях падение репутации Стальных Псов стало для монахов настоящим праздником, а для торговцев — горем. Эйфория охватила не только членов ордена, но и нпс — крестьяне, воины, маги и жрецы, с глупыми улыбками на лицах, ходили по улице, поздравляя друг друга с победой. Они надеялись, верили и боялись ошибиться в своих чаяниях, но теперь их упования получили зримое подтверждение. Они могут победить!

Счастье было не долгим. Офицеры собрали свои сотни и погнали их на тренировки, расслабляться не стоило. Война, настоящая война, ещё даже не начиналась, и чтобы выжить надо успеть подготовиться. Начался АД.

Солнце скрылось за горизонтом, но монастырь не спал. Сигихард Бадвин лежал без сил на короткой траве у кузницы и судорожно дышал. Его ржаные волосы слиплись от пота. Со стоном он повернулся на бок. Каждый мускул в его теле прямо-таки вопил от боли. Три раза он, Альвборд и ещё девяносто восемь бойцов сотни «Тауруз», соревнуясь с пятью другими отрядами, бежали от первой стены до второй, карабкались по узловатым верёвкам наверх, поднимали тяжеленные каменные глыбы и бросали их вниз, спускались, брали камни и тащили их на первую стену… И так далее — бесконечный, бессмысленный, мучительный путь.

Бадвин все это время держался на одной только ярости. На глазах у этого мальчишки в рясе он первым добежал до второй стены, опередив пятьсот человек, в полном снаряжении, вовсю работая усталыми ногами и руками. Первым! И что же этот ублюдок сказал? «Салага, за которым бегут цыплята. Ну, парень, нечего тут валяться! Вперёд, бросил камень и спускайся!» — Сказав это, настоятель монастыря засмеялся… и этот смех решил всё!

Воин готов был убить его тогда — убить медленно. Почти сутки, которые показались жутким кошмаром, защитники мисаля бегали, лазили, сражались, рубили деревья и таскали камни. Они работали весь день и часть ночи, руки и ноги не слушались, а этот мальчишка в рясе все подгонял и подгонял их. Состязания в стрельбе, в метании дротиков, в фехтовании на мечах, кинжальные бои, борьба, а в промежутках тяжёлая работа — немногие воины после всего этого способны были добраться до таверны в деревне.

Зарычав от боли, Бадвин сел, привалился спиной к стене и стал смотреть, как бегают другие. Ему осталось ещё десять минут до того, как идти валить лес вместе со своей сотней. Сигихарда назначили десятником сотни «Тауруз» — почётное звание, но сейчас он мало чем отличался от остальных бойцов отряда. После первых пяти часов подобных тренировок, все мысли испарились из головы воина, Бадвин мог думать только о том, как переставлять ногами и перебирать руками. Изредка, у него получалось забыть об усталости, десятник пытался приободрить, организовать сослуживцев, однако такие попытки были редкостью. Все устали.

Носильщики сновали по открытому месту, таская камни вдвое тяжелее любого раненого. У многих были забинтованы руки. Огромный северянин (кажется Харальд) бегал с ними, гоняя их почём зря.

Подошёл, спотыкаясь, Альвборд и повалился на траву рядом с Бадвином. Красный, как свёкла, он молча протянул ему половинку яблока (кисловатую и сочную).

— Спасибо, Альв. — Сигихард Бадвин нашёл взглядом ещё дюжину из их сотни. Все лежали тихо, только Мидраса рвало. Магам и прочим интеллигентам приходилось хуже всего, этот же недоумок умудрился выпить утром стакан вина, теперь расплачивается.

— Нам пора, Сиги. — Сказал товарищ и махнул рукой в сторону ворот. Смена, работавшая на вырубке деревьев, втягивалась в замок, а солдаты «Тауруза» потихоньку двигались к лесу.