Герои. Человечество и чудовища. Поиски и приключения

Эгей был прав в своих предположениях: с того мига, как прибывшие из Афин ступили на Крит, они стали пленниками. По пути на остров Тесей пытался представить, как можно было бы обороть стражников, присланных их караулить, как устроить бой с ними, но никакая стратагема тут сама не напрашивалась. Еще до того, как они увидели остров, их корабль встретил в открытых водах и повел к пристани напористый минойский флот.

Небольшая кучка зубоскаливших критян провожала их от причала в Ираклионе до дворцовых подземелий, где им предстояло провести ночь[283]. Пока они приближались к воротам Кносса, за ними бежала стайка ребятишек, дети швыряли камни и дразнились.

– Бык ждет!

– Перемелет ваши косточки!

– Вы все обмочитесь! Всегда вы обделываетесь!

– Он обожает афинян на вкус…

– Он вас сперва отдерет, а потом съест!

Кто-то из молодых людей захныкал.

– Тс! – произнес Тесей. – Они хотят видеть ваш страх. Не потакайте им. Давайте петь…

Голосом, что восхищает скорее своей громкостью, а не благозвучием, Тесей затянул песню. То был старый гимн Аттики, песня, излагавшая историю Кекропа и царей-основателей Афин. Как Афина Паллада подарила людям оливковое дерево и состязалась с Посейдоном за то, кому быть покровителем города.

Постепенно – и все увереннее – Тесею начали подпевать остальные тринадцать. Ехидные дети не знали, как к этому относиться, и разочарованно отстали. Стражник рыкнул на пленников, чтоб замолчали, но те лишь запели громче и с большей страстью. Ворота распахнулись, голоса афинян эхом отдались в крепостных стенах.

Вошли они во дворец, топая в такт пению. Их остановили на вершине лестницы, ведшей в подземелье, но петь они не перестали. Лестницу перекрывали запертые железные ворота. Когда старший стражник вынул громадный ключ и воткнул его в замок, на галерее над ними открылась дверь, Тесей вскинул взгляд. В дверях на галерее появилась девушка – возможно, ее привлекли неожиданные звуки песни. Она посмотрела вниз – прямо в глаза Тесею. Тесей тут же ощутил, как по всему телу пробежало тепло. Девушка поспешно затворила дверь.

Тесей обнаружил, что петь больше не может. Ошалевший, он позволил ввести себя вместе со всеми, включая судовую команду, в громадную круглую камеру под дворцом. При свете факелов на стенах он увидел длинный стол, уставленный блюдами со всевозможной красочной и аппетитной едой. Кто-то из афинян вскрикнул от радостного изумления, и все принялись пировать, но Тесей никакого удовольствия не ощутил. Естественно, Минотавру приятнее обжираться откормленной плотью.

Начальник стражи постучал копьем в пол.

– Встать. Девочки налево, мальчики направо. Вас осмотрит государь.

Дверь в камеру отворилась, и вошел царь со свитой. Минос вел за руку юную девушку, вперявшую взгляд в пол. Когда она все же подняла голову, Тесей увидел, что это та же самая девушка, которую он видел на галерее. Их взгляды вновь встретились.

– Я осмотрю юношей, Ариадна, – сказал ей Минос. – А вы с матерью, может, осмотрите девиц?

Царица Пасифая выступила из тени и взяла дочь за руку. Так вот эта женщина, совокупившаяся с быком и породившая Минотавра. Тесею она показалась обычной и разочаровывающе домашней – в отличие от ее красавицы дочери. Ариадна! До чего восхитительное имя.

Тесей встал в один ряд с остальными шестью юношами. Девицы выстроились напротив, поэтому Тесею Ариадна была видна только сзади, пока шла она с матерью вдоль строя, оценивая афинских девушек.

– Ну, выглядят они девственницами, – услышал он скептические слова Пасифаи, – но поди знай?

Ариадна промолчала. Тесей мечтал бы услышать, как звучит ее голос.

Тем временем Минос горделиво шествовал вдоль строя, придирчиво разглядывая юношей с головы до пят. Добравшись до Тесея, он потыкал в него своим жезлом слоновой кости. Тесей усмирил бешеное желание двинуть кулаком в это высокомерное, ухмылявшееся лицо.

– Рыжий, а? – проговорил Минос. – И мускулистый такой. Астериону понравится. Очень хорошо. Вот как все тут устроено, – возвысил он голос, обращаясь и к юношам, и к девушкам. – В грядущие две недели вам будут давать столько еды и питья, сколько пожелаете. Завтра будет выбран один юнец, его отведут в лабиринт. Послезавтра – девица. На третий день – снова юнец и так далее, пока не истекут две недели и последний из вас не окажется в лабиринте. После этого мы освободим команду корабля, пусть плывет обратно в Афины без всяких преград, везет весть, что дань уплачена и ваше царство в безопасности до следующего года. Все понятно?

Молчание. Тесей смотрел на Ариадну, а та, казалось, изучала каменные плиты пола.

– Никакого нытья, никаких рыданий, восхитительно, – проговорил Минос. – Выше головы, встречайте судьбу гордо, и вам, несомненно, воздастся на том свете. У меня все. Пасифая, Ариадна, идемте.

В последнюю минуту Ариадна глянула на Тесея, и вновь их взгляды на кратчайший миг встретились. Кратчайший миг, в котором содержалась целая жизнь радости, любви и взрывного восторга.

Дверь, лязгнув, захлопнулась, и молодежь выжидательно уставилась на Тесея. Все страшно обрадовались, увидев, что он улыбается.