Герои Курской битвы

Но кто же приближается от солнца? Почему удирают „худые“? Як! Теперь я понимаю, почему удрали фашисты.

Присматриваюсь… Емельян Чернышёв! По большой белой цифре на фюзеляже узнаю его самолёт…»

Победа… Что есть воздушная победа в схватке истребителей? Сбитый противник? Да. Но не всегда так. Не дать сбить себя, когда ты один против тройки, четвёрки «Мессеров», которые чувствуют себя львами и играют с тобой, как с загнанной антилопой, выстраивают свою игру так, чтобы последний удар сделал самый сильный и достойный. Проникнуть в замысел врага, овладеть сюжетом его намерений, блокировать все опасные подходы к своей, казалось, беззащитной машине железным занавесом своего характера и опыта выживания в небе.

Сбитые самолёты противника в этот день — явная победа Ворожейкина. Но то, что он сумел выжить в смертельной ситуации, переиграл, перехитрил, взял умом, навыками и опытом не менее опытного врага, — это двойная победа. К сожалению, такие победы в зачёт победителю не шли. Наградой за них были жизнь и сбережённая боевая машина.

6

Описания проведённых боёв со всеми их тончайшими деталями и нюансами дают возможность понять характер Ворожейкина. Постоянное и жёсткое владение собой, обуздание эмоций и мгновенных желаний воспользоваться, казалось бы, явно выгодной ситуацией.

Когда в эскадрилью приходили молодые — взлёт-посадка — лётчики, присматривался к ним, наставлял, как вести себя в небе и в бою. Лейтенанты нетерпеливо рвались в небо. А он терпеливо предупреждал: «Для истребителя смелость в бою без трезвого расчёта и хладнокровия так же опасна, как игра ребёнка с огнём, да ещё без надзора взрослого».

Наставлял: не расходуйте в бою весь боекомплект, патроны и снаряды, возможно, пригодятся в пути домой и даже перед самым аэродромом. Порой «Мессеры» именно здесь и подстерегают возвращающихся с задания истребителей.

Радовался их победам больше, чем собственным. Ведь драться нужно было эскадрильей. Воздушным бойцом лётчик становился не сразу. Уж он-то это знал. В воздухе во время сопровождения бомбардировщиков дисциплинированная эскадрилья, которая действует как хорошо отлаженный механизм, намного эффективнее пары асов, склонных ввязаться в бой и забыть об основной задаче. Он и себя зачастую сдерживал от соблазна лёгкой и явной добычи ради пополнения боевого счёта.

Начиная с 12 июля истребительный полк работал над районом Прохоровки.

На третий день, 14 июля удача отвернулась от капитана Ворожейкина. В день лётчики делали по три-четыре боевых вылета. Усталость, конечно же, сказывалась. Начались большие потери. Чтобы остановить бомбардировщиков и штурмовиков, обе стороны лезли через завесы истребителей напролом.

Во время группового боя, когда самолёты вертелись в воздухе волчками, хлестая друг друга пушечными и пулемётными очередями, под одну из них попал и Ворожейкин.

В Як попали всего две пули. Одна заклинила мотор боевой машины, другая намертво заблокировала сдвижную часть фонаря. Горячий пар начал поступать в кабину. Чтобы избавиться от пара, Ворожейкин выстрелами из пистолета разбил створку фонаря. Хлынул свежий воздух, пар из кабины мгновенно вытянуло. И он потянул самолёт на аэродром. Решил: если машина начнёт критично терять скорость, то будет садиться хоть на лес, хоть в поле, где придётся. Но прыгать с парашютом не будет. К счастью, до базы дотянул и сел благополучно. С тех пор летал с открытым фонарём. Приказал технику демонтировать сдвижную часть.

Самолёт быстро отремонтировали, и Ворожейкин снова вылетел на сопровождение бомбардировщиков и штурмовиков. В одном из боёв в августе 1943 года, в ходе начавшейся наступательной операции «Полководец Румянцев» сбил пикирующий бомбардировщик Ju. 87.

В другом бою группа Яков, которую вёл Ворожейкин, атаковала строй двухмоторных бомбардировщиков He. 111. Атака оказалась неудачной, один из истребителей попал под очередь стрелка бомбардировщика и был сбит. О том, как тройку Яков он повёл в новую атаку, Ворожейкин после войны вспоминал: «Бомбардировщики ложатся в прицел большим прямоугольником… Держу небольшую скорость, а сближение всё равно идёт быстро. Ведущий „Хейнкель“ у меня на перекрестье прицела. Целюсь в верхний обрез кабины.

„Огонь!“ — подаю команду с очень большой дистанции. Пучок сплошных красных, оранжевых и зелёных нитей потянулся ниже ведущего бомбардировщика, впиваясь в задние и пропадая в них. По мере приближения струи огня поднимаются всё выше и выше. Вот трассы на какое-то мгновение упираются в головной самолёт. „Хейнкель“ как-то внезапно вырос передо мной в такого великана, что стало жутко. Я рванул ручку на себя и на миг закрыл глаза…»

Оглянулся: из строя бомбардировщиков выпало два «Хейнкеля». Густо дымя, они резко пошли к земле.

Во время следующей атаки Яки окончательно разметали строй бомбардировщиков, и те начали беспорядочно разгружаться в поле.

В ходе боёв на Курской дуге лётчики 3-й эскадрильи совершили 254 боевых вылета — в среднем по четыре в день. Провели 100 воздушных боёв, сбили 70 самолётов противника.