Герой обратной стороны

В этот момент лицо рыцаря вытянулось в недоумении, так как меня рядом с луком уже не было. В следующий же миг закончив [Рывок] я оказался позади него и в [Ускорении] подсёк сильным ударом бедро, отчего противник начал заваливаться на правый бок, а ноги взметнулись вверх. Не успел рыцарь понять что произошло и хоть как-то сориентироваться, как получил приправленный [Усилением] удар по спине под углом, достаточным для того, чтобы Альгирдас был подброшен вверх горизонтально земле. Не останавливаясь, пока действует [Ускорение], я продолжил наносить серию ударов по спине, не давая противнику упасть. Из-за бешенной скорости они отразились эхом от стен как один долгий, да и простые смертные вряд ли бы смогли разглядеть каждый в отдельности. Где-то после седьмого, когда доспех сзади был смят на несколько сантиметров вовнутрь, я сделал замах правой рукой уже не снизу, а сверху, чтобы приложиться по груди рыцаря. В этот удар я вложил немного взрывной скверны для усиления, так что тушка противника впечаталась в почву, создав различимый кратер под ним, подозреваю, что и окружающие ощутили, как земля под их ногами дрогнула.

Альгирдас лежал без движения, его доспехи были погнуты настолько, что даже далёкому от медицины человеку было ясно, что металл проник в плоть и снять всё это без резки будет невозможно.

Между тем, рыцарь всё ещё держал свой меч в руке, но уже не так крепко. Я наклонился к его голове и начал шарить под шлемом, от чего несколько гвардейцев вышли из оцепенения и попытались дёрнуться в мою сторону, но их тут же жестом остановил Тамош. Найдя пряжку я отстегнул и стянул с противника шлем.

Он всё ещё был в сознании и еле дышал, что не удивительно с такими ранениями, из рта бежал алый ручеёк. Наверняка рёбра сломаны и повреждены лёгкие, а двигаться он не может из-за травмы позвоночника. Если бы не доспехи, он бы уже был мёртв, но и снять теперь эту покорёженную консервную банку без кузнеца невозможно. Благо я озаботился и тот ожидал на входе в замок в одном из помещений внешней стены. Нам ведь не нужна смерть одного героя от рук другого, верно?

Веки Альгирдаса закрылись и я понял, что он отключился. Приложив руку к спине в поглаживающем жесте, нащупал яйцо скверны под диафрагмой и с усмешкой увеличил область поражения частично на лёгкие и кишечник.

Защитный купол был развеян, люди стояли молча и не двигаясь, пребывая в состоянии перманентного шока и ужаса от увиденного.

Покачав головой, я спокойно переступил через поверженного противника. Бросив шлем в сторону словно мусор, наклонился и забрал меч из его руки. Сделав несколько шагов в сторону посмотрел на гравировку у гарды, затем воткнул кончик меча в землю, удерживая при этом. В следующий миг ударил с ноги, после чего металл со звоном разлетелся, а в земле остался торчать небольшой осколок. Я вытянул руку перед собой и небрежно отпустил рукоять и та упала с глухим звуком.

– Лекаря! – прокричал Скендер. – И кузнеца!

Последнее было обращено к одному из стражников, отчего тот пришёл в чувства и убежал.

– Носилки! – это уже голос Стево, семейного лекаря Больдстонов, что склонился над поверженным.

Мужчины из число слуг, к которым и относилось обращение, тоже убежали. Я же развернулся, обведя всех присутствующих взглядом, от которого многие поёжились, а некоторые даже отступили на шаг назад; после задержался на Эгле, чьё лицо выражало немой вопрос «зачем?».

Отвернувшись, я вернулся к эльфийскому луку, что всё ещё торчал в земле. Нагнувшись поднял колчан левой рукой и закинул за спину, правой же достал из земли плечо лука. Так и покинул место боя. Люди смотря на меня с ужасом быстро расступились, так что покинул место дуэли я не сбавляя шага и не задерживаясь.

***

Извлечение Альгирдаса заняло больше часа, уникальный доспех не подлежал восстановлению. Сам же рыцарь теперь не мог принимать участия в осмотре места боя рядом с границей, так как Стево запретил ему вставать с постели минимум три дня. Слишком серьёзные повреждения, которые не хотели зарастать по неведомой для того причине. Я же прекрасно понимал, что из-за скверны организм ослаблен, но герои держали это в секрете.

– Зачем ты так с ним поступил? – спросила меня Эгле в тот же вечер. – Неужели без этого было никак?

В её голосе чувствовалось осуждение, на которое мне было откровенно плевать.

– Ты забыла, как он вёл себя на том показном суде?

Девушка отвела взгляд.

– Так это была месть?

– Думай как хочешь, но мне не за что любить Альгирдаса. Будь я чуточку глупее, то убил бы этого гада сегодня утром. Собственно, как и он меня.

Похоже, что ей нечего было ответить, так как она понимала правдивость моих слов.

– Что ж, раз уж мы закрыли эту тему, то, может, приступим к более насущным проблемам?

***

Альгирдас, полусидя в подушках в постели, раз за разом прокручивал в голове события поединка, но так и не мог понять, как же это произошло. Как он мог понести поражение от слабака Владимира? Это просто невозможно!

В дверь постучали и парень посмотрел на заглянувшую девушку.