Герой по паспорту

Влад был похож на рождественскую ёлку. В его кожаном доспехе было полно карманов и кармашков и в каждом что-то было. За спиной висел полный колчан стрел. Три пояса, верхний из которых пришлось застёгивать на груди, так же были набиты всякой мелочёвкой. Пояс для ношения метательных ножей свисал с его правого плеча, на левом висел моток плетённой верёвки, на одном конце которой был закреплён мясницкий крюк. Ни верёвки, ни крюков или кошки в Пространственной Яме мы не нашли, но их очень быстро раздобыла малышня. Увидь Влада стражник, он мог бы заподозрить неладное, но сейчас вся стража либо на патрулировании северных и восточных районов города, либо разбирают по камушку Цитадель в поисках Его Лицемернейшества. Ха-ха. Пусть ищут. А вот редкие горожане, встречающиеся на пути, стараются поскорее убраться с дороги.

После того, как педофил скончался, Влад развёл активную деятельность. Первым делом он… пошёл к бочкам с вином. С трудом стащив одну из них с другой на землю, он довольно ловко откупорил её при помощи меча и слил часть содержимого прямо под большую яблоню неподалёку. А потом… засунул в бочку Его Преосвещенство. Закрыл бочку, ещё больше поднатужившись, сумел поставить на неё вторую из пары, и пододвинул их на старое место. Всё. Ничего не изменилось, только нижняя бочка теперь наверху и наоборот. И важная деталь – в одной из бочек приобретал особый купаж Его Лицемернейшество.

Теперь у личной стражи мертвеца будет много работы. Опросив прислугу, они узнают о странном стражнике, который как к себе домой заходил на кухню и на склад, хватая всё, что ему приглянется и молча уходил. Эта будет единственная подсказка. Крови почти не было, видимо, ради этого Влад и задушил ублюдка, не став бросать нож в шею или голову, обойдясь малокровным ранением в колено. Там в основном сухожилия: боли больше, а крови меньше. Влад быстро от неё избавился.

Первым деревом, вспыхнувшим ярким пламенем, была та самая яблоня. Предварительно, Влад обрубил её ветки, разбросал вокруг и поджёг их вместе с деревом. Пятно от вина теперь не разглядеть, а аромат напитка за вонью горелого дерева, листьев, фруктов, уксуса и других специй с кухни, уже не различить. Самое забавное, что даже начав пробовать отчаянные меры – разбирать стены и полы Цитадели, перевернув в ней всё вверх дном, стражники ещё долго не посмеют подойти к бочкам с драгоценным напитком, который их благодетель любил и ценил больше всей своей паствы.

Да уж. Всё получилось куда лучше, чем я ожидал. И теперь, когда основная опасность позади, мои мысли периодически возвращались к конкретному событию: пока Шотри с другим мальцом добывали доспех Щехея, вернулись два паренька, выполнив своё задание. Влад заплатил им оговоренную цену, и несмотря на риск нарваться на патруль, вышел из убежища…

***

Марит вышивала. Она занималась этим постоянно, ведь именно вышивка была её кормилицей. Каждый день, с утра и до вечера, казалось, она должна бы уже возненавидеть это занятие, но ей нравилось. И дело не в том, что монотонный процесс работы успокаивал её или отвлекал от мыслей о своём незавидном положении. Нет. Более того, Марит считала заслуженным для себя находиться здесь, в Гнойнике.

Она была единственной, кто заслужил такое отношение, в отличии от остальных.

В вышивке Марит нравилось созидание. Взять отдельные куски ткани и получить из них что-то нужное, полезное – разве это не прекрасно?

Девушка, как обычно, увлеклась процессом, и когда в дверь постучали, сначала она вздрогнула от неожиданности, а потом, уставившись на дверь немигающим взглядом, несколько секунд сидела неподвижно.

Стук повторился.

Быстро отложив вышивку, Марит встала со стула и пошла встречать гостя. Спрашивать, кто пришёл, она не стала: здесь, в Гнойнике, она не боялась.

Если бояться и здесь, то это уже не жизнь.

Это был он. Тот странный мужчина, встреченный ею четыре часа назад. Марит не знала, как к нему относиться. В его глазах она видела одно, но вот выглядел он… в этот раз он был полностью одет как стражник. Она не могла понять, как себя вести: открыто или же…

Его слова помогли ей решить.

– Ты знаешь Телию, служанку в «Трудном дне»?

– Нет, не знаю никакой Телии, – твёрдо ответила она.

– Ясно, – спокойно отреагировал он. – У Телии где-то здесь живёт сестра. Её тоже не знаешь?

– Не знаю! – упрямо продолжала Марит.

– Тоже ясно, – сказал он, как-то, с одобрением что ли? – Вот. Бери. Только прошу, пожалуйста, передай сестре Телии не меньше половины, – протянул он ей мешок.

Она рефлекторно протянула руку, обхватив обвязанную верёвкой горловину мешка. Стоило ему разжать свою ладонь, как мешок, слишком тяжёлый для тонкой девичьей ручки, рухнул на пол с характерным звоном.

– Это… – не сводила Марит взгляда с мешка, в которых продают соль по десять килограмм.

– Медь, – всё так же спокойно сказал незнакомец.