Герои русского парусного флота

Результатом «прощупывания» стал новый тяжёлый бой, когда на вышедшие для рекогносцировки три десятка наших судов внезапно из-за острова набросилось пять десятков неприятельских. Но и здесь шведы просчитались. Опытный вояка, Селиванов сразу увидел, что противник, поторопившись, допустил непростительную ошибку: шведы начали бой, не успев миновать узкости. В этой-то узкости между гранитными скалами Селиванов их и зажал в тиски. Этот бой длился без малого восемь часов, после чего шведы бежали. Наши потеряли две затонувшие канонерки, с которых, впрочем, успели снять и людей, и флаги. Неприятель оставил на прибрежных отмелях гораздо больше: десять судов и почти три сотни людей.

Спустя две недели там же, у Судсало, Мясоедов вновь атакует противника и вновь добивается победы. Оттянувшись дальше на запад, шведы больше о нападениях и не помышляли. Теперь им впору было прятаться самим.

Корабельный флот в море в тот год вывел старейший из адмиралов России Ханыков, принявший своё боевое крещение ещё в достопамятном Чесменском сражении. Перед отплытием Чичагов вручил ему следующую инструкцию: «…Стараться истребить шведские морские силы или овладеть ими прежде соединения их с англичанами, очистить финляндские шхеры от неприятельских судов и содействовать сухопутным войскам недопущением высадки неприятельского десанта». В довершение всего старого адмирала подчинили ещё и командующему финляндской армией графу Буксгевдену, который тут же велел Ханыкову искать и сразиться с английскими эскадрами. Адмирал был таким приказанием поражён:

— У меня девять старых кораблей да шесть дырявых фрегатов! Команда сплошь рекруты, а вся лучшая часть флота накрепко заперта в Лиссабоне! Куда я с этим барахлом против английских эскадр! Умереть мы, конечное дело, умрём, но будет ли от этого какая польза? Здесь одно из двух: либо наша непроходимая дремучесть, либо и того хуже — предательство!

В те дни Чичагов писал маркизу де Траверсе: «Ханыков, которого отправляют с жалкими остатками нашего несчастного флота с тем, чтобы он нанёс решительный удар шведскому…» Послание более чем красноречивое и говорящее о том, что морской министр был уже по существу отстранён от дел и все приказания Ханыкову отдавались, минуя его, людьми, в деле морском мало что смыслившими.

Буксгевден панически боялся высадки английского экспедиционного корпуса, который должен был помочь шведам остановить движение русских войск в Финляндии. Для того чтобы обезопасить себя от нового противника, он готов был бросить остатки Балтийского флота хоть в пекло. Однако общая политическая ситуация к этому времени серьёзно изменилась. Быстрое завоевание Финляндии свело на нет все планы Стокгольма и Лондона. И англичане почли за лучшее перебросить десантный корпус Мура в Португалию против войск Жюно.

Пока Ханыков (опять же по приказу Буксгевдена) охранял приморский фланг его армии, в Балтийское море вступила английская эскадра и соединилась со шведами. На подходе к Балтике была ещё одна.

ПОДВИГ ТЕНДЕРА «ОПЫТ»

В начале июня 1808 года произошло первое боевое столкновение между бывшими союзниками, и героем его выпала честь стать лейтенанту Гаврииле Невельскому.

Произошло это при следующих обстоятельствах. Из взятого нашими войсками Свеаборга в разведку были направлены корвет «Шарлотта» с тендером «Опыт». Неподалёку от Гангута они обнаружили английские корабли. После этого «Шарлотта» осталась сторожить противника, а «Опыт» поспешил в Свеаборг, чтобы сообщить о появлении британского флота у наших берегов. Передав сообщение, командир тендера лейтенант Невельской получил приказание вновь выйти в море, чтобы вернуть в базу дозорный корвет, ибо нахождение последнего вблизи значительных сил противника становилось небезопасным. Командир «Шарлотты» к этому времени убедился в том и сам, а потому корвет, не дожидаясь приказа сверху, успел укрыться от неприятеля в Балтийском Порту (ныне город Палдиски в Эстонии). Не найдя «Шарлотты», Невельской из-за сильной пасмурности внезапно оказался нос к носу с английским фрегатом «Сальстет».