Герои Шести Цветов

— Почему бы тебе не сдаться? — спросила она, холодно прерывая его вопросы. — Ты уже загнан в угол. Боюсь, все твои теории глупы, да и ты уже устал сбегать. Даже если ты невиновен, тебе не выжить.

Адлет был в растерянности.

«Похоже, сотрудничать с ней не получится. Да и разговаривать больше вряд ли получится. Может, лучше поискать кого-то другого, кто станет моим союзником».

— Бесполезно. Я не могу сдаться. Если я умру, то подозревать станут тебя. И тебя тоже убьют.

Фреми отвела взгляд, размышляя о чем-то. Даже она понимала всю опасность положения. Они говорили уже долго, Мора могла пойти за ней. Оставаться вместе и дальше было опасно. Но когда он уже надумал уходить, Фреми заговорила:

— В этот раз пойдешь искать Нашетанию? — с отвращением спросила Фреми. И она угадала. Теперь, когда выяснилось, что Фреми помогать не станет, только на Нашетанию он смог бы рассчитывать.

— Ты рассчитываешь на Ханса, на меня и Нашетанию. Ты точно сильнейший в мире?

— Я привык к этому. Многие смеются.

— У тебя нет гордости?

— Есть, — сказал Адлет и улыбнулся. Он улыбался гордо. — Сильнейший в мире не должен быть крутым. Это самый неприятный парень в мире. Так что я продолжу бороться, сколько смогу.

— …

— Не бойся. Предоставь это мне. Пока я жив, на тебя не лягут подозрения. Поверь мне, Фреми!

Сказав это, Адлет развернулся к ней спиной и углубился в лес.

— Стой.

Ошеломленный Адлет развернулся.

— Ты говоришь мне верить в тебя, но я никак не могу этого сделать. Я все еще не понимаю тебя.

— …

— Почему ты можешь улыбаться? Почему не обозлился? Почему защитил меня? О чем ты думаешь? Я не могу это понять.

— Фреми.

— Я понимаю, что сейчас это опасно. Но останься здесь ненадолго. Я хочу узнать о тебе больше, — и тихим голосом Фреми добавила. — Потому что я могу поверить тебе.

Часть четвертая

Нашетания и Голдоф все еще оставались у западного края барьера. Они нашли много обрывков от легкой походной пищи, которые сейчас изучала Нашетания. Она огляделась по сторонам и отбросила их прочь.

Голдоф тоже обыскивал местность. Он оглядывал дерево за деревом, пытаясь найти странные следы. Но он был подавлен, а проявление его неуважительного поведения раскололо их отношения. В результате между ними висело напряжение.

— Давай заканчивать здесь. Куда важнее найти Адлета-сана и защитить его, — сказала Нашетания и устремилась прочь.

Они были далеко от храма и не могли слышать звуки борьбы Адлета и Ханса или их поединка с Чамо.

— Принцесса, я так и не спросил. Почему вы подозреваете Ханса?

Нашетания оглянулась и остановилась.

— …Мне что-то не нравилось сразу. Но я не говорила тебе подробностей.

— Продолжим путь.

Голдоф и Нашетания шагали рядом.

— У меня есть только одна зацепка. Но я могла просто ослышаться. Если это просто недоразумение, можешь даже подшутить надо мной.

— Я не буду. Потому расскажите мне причины, — сказал Голдоф, уговаривая ее продолжить.

— Не знаю, помнишь ли ты. Когда мы впервые называли себя, Ханс-сан сказал «Нья? Она принцесса, хоть и крольчиха?!»

— Конечно, помню.

— Но это странно. Когда Ханс-сан и Мора-сан вошли в храм, он уже называл меня принцессой.

— …Вы уверены в этом?

— Ты не помнишь? Не удивительно, он говорил о таких банальных вещах.

Голдоф склонил голову в ее сторону. Казалось, он так и не мог вспомнить.

— В начале это просто показалось не к месту. Я и не подумала сразу, что это странно. Но чем больше я думаю об этом, тем сильнее эта мысль.

— А если вы говорите правду?..

— Сначала он знал, что я принцесса. А потом притворился, что не знал. Зачем?

Пока они шли, Голдоф думал:

— Я был все время рядом с вами, когда Ханс и Мора-сан вошли в храм. Может, они назвали вас принцессой из-за того, как мы вместе смотрелись.

— …Верно. Но было и еще кое-что: то, как Ханс-сан заступился за Фреми-сан, когда ей угрожали пыткой.

— Что там странного?

— Что-то было? Разве в этом нет ничего странного? — Нашетания хлопнула ладонью по лицу. — Почему ты этого не видишь, хотя все лежит на поверхности? Ты собираешься быть бесполезным?

— …В любом случае, давайте поспешим. Я больше не буду сомневаться. Я поверю любому слову принцессы.

— …Спасибо. А теперь, Голдоф, можешь посмотреть за меня? Хочу знать, жив ли еще Адлет.

Нашетания убрала броню с груди, открывая Голдофу метку возле ее воротника.

— Прошу вас, расслабьтесь. Никого еще не убили. Адлет и остальные все еще живы.

— Верно. Мы сделаем все, что сможем, Адлет. И я больше не проиграю.

И они продолжили путь к храму.

* * *

«Может быть, я тебе поверю».

Когда Адлет услышал эти слова, в его сердце зародилась надежда. Ханс уже был его товарищем. Нашетания, похоже, ему верила. Если и Фреми станет его союзником, то ему уже не нужно будет убегать.

Эта мысль крутилась где-то на задворках его сознания.

Но, разрушая надежду, Фреми направила ружье на Адлета.

— Меня давно мучил вопрос. Зачем ты заступаешься за меня? Почему ты никогда меня не подозревал?

— Зачем ты направила на меня ружье?

— Если я увижу, что ты обманываешь меня, я выстрелю.