Герцог Борджиа н-ской губернии

Когда в кабинете из подчиненных остался только Алискер, Вершинина сказала:

— Ну что, чем ты меня порадуешь на этот раз?

— Я разговаривал с несколькими приятелями Ахметова и подругами Сергеевой, — начал докладывать секретарь. — Вы были правы, вся деревня гудит, как потревоженный улей. Только и разговоров, что о смерти Светы. Желающих со мной пообщаться было хоть отбавляй. Кстати, многие выдвигают предположение, что здесь не обошлось без Чечена. Это они так Ахметова называют, — объяснил Алискер, перехватив недоумевающий взгляд Вершининой.

— То есть, он способен на мокрое дело?

— Говорят, что Чечен был очень зол, когда бывшая жена дала ему от ворот-поворот и даже запретила видеться с дочерью. Он говорил, что так этого не оставит.

— Ага, — Валандра удовлетворенно кивнула.

— Одна близкая подруга Светы, похоже, единственная, с кем она тесно общалась с тех пор, как переехала в Тарасов, поведала, что Сергеева делилась с ней опасениями по этому поводу.

— То есть, она допускала, что Ахметов попытается ей отомстить?

— Да. Подруга, кстати, весьма разбитная девица Елена Зверева, сказала мне, что Света именно потому и меняла постоянно место жительства и никому не давала адреса, что боялась бывшего мужа. Но, конечно, ей и в голову не могло прийти, что это может быть убийство. Сергеева опасалась так называемых разборок, ну может быть, еще и рукоприкладства — это водилось за Чеченом, когда она была замужем за ним. Но о том, чтобы он мог лишить жену жизни, она никогда не думала.

— А после того, как факт свершился, подруга не считает, что это вина Ахметова?

— Однозначно ответить она так и не смогла, но возможность этого допустила.

— А что говорят друзья Чечена?

— Все в один голос защищают его и обвиняют, соответственно, Сергееву. По словам Чалого — одного из его близких друзей…

— А имя у него есть? — Валандра поморщилась, ее начали раздражать все эти клички.

— В Курдюмском, как я понял, нет обыкновения называть людей по именам. У них у всех жуткие прозвища. Одного даже Аллигатором называют, это тоже один из приятелей Чечена. Да и что с них взять, если в этом селе даже улицы называют или Мышиновками, или Погановками.

Вершинина со вздохом качнула головой.

— Все-таки, мне бы хотелось, чтобы ты не уподоблялся им и называл людей по-человечески.

— Хорошо, я попытаюсь. Чалого зовут Сергеем Болдыревым.

— Да неужели? Бывают же такие совпадения!

Так звали водителя Вершининой.

— Так вот, этот друг Ахметова, — бедняга Алискер уже не знал, как его лучше назвать, — сказал, что Сергеева сама довела мужа до такой жизни. Она никогда не хранила ему верность, а уж когда он был в отсидке — гуляла направо и налево. К тому же донимала его упреками в том, что он не может содержать семью на должном уровне. А если учесть материальное положение большинства тамошних жителей, развал колхоза, безработицу и другие катаклизмы, то Ахметова можно понять. В этом селе невозможно заработать нормальные деньги честным путем, вот и пришлось ему идти на преступления.

— Удивительно, как это многие мужчины ловко ухитряются обвинять женщин во всех своих бедах, — заметила Валандра.

— Вы, конечно, правы Ахметов сам хорош, но и Света, по-моему, тоже была порядочной стервой. Вы знаете, Валентина Андреевна, я переговорил чуть ли не с десятком людей разного пола и возраста и ни один из них, включая ее родную мать, не сказал он ней ни единого доброго слова.

— Значит, они с Ахметовым стоили друг друга, — констатировала Вершинина.

Мамедов возражать не стал.

— Да, вот еще что! — воскликнул он. — Я хотел вам об этом сообщить с самого начала, но из головы вылетело…

— Да не томи ты, говори скорее!

— Там были следователи, которые ведут дело об убийстве.

— Наконец-то сподобились там появиться, — произнесла Валентина Андреевна, ощущая несказанное удовлетворение, как бывало с ней всякий раз, когда она оказывалась впереди официального следствия.

— Так что, теперь версия с Чеченом выходит на другой уровень.

— Замечательно, его, кстати, уже ищут.

— Правда? — глаза Мамедова заблестели восхищением. — Оперативно мы работаем.

Словно в ответ на его слова затрезвонил телефон.

— Ахметов объявлен в розыск, — сообщил Толкушкин.

— Прекрасно, жду тебя, — сказала Вершинина, — у нас в половине шестого планерка. Успеешь?

— Конечно, Валентина Андреевна, я мигом доеду.

* * *

Вечером, вернувшись домой, я первым делом скинула свои туфли на высоченных каблуках. Ноги гудели и напрочь отказывались служить мне. Все-таки тяжело носить такую обувь целый день, даже если ты почти все время сидишь на одном месте. В таких туфлях и сидеть-то тяжело. Потом я скинула свой суперстильный наряд и облачилась в домашнюю одежду. Сразу стало как-то уютно и хорошо.

Сегодняшний день был очень даже результативным. В отличие от вчерашнего. Интересно, каким будет завтрашний. Теперь, когда официальное расследование вышло на след Чечена… тьфу, черт! И я заразилась этими дурацкими прозвищами, Ахметова, то бишь, судьба Зубова может измениться в лучшую для него сторону.