Герцог. Книга 1. Формула геноцида (СИ)

— Виноват — не спорю, а вот насколько — сейчас выясним, — лениво сказал я.

— Да уж были тут господа Искореняющие, все проверили…

— Плохо проверили! Почему Святой Круг криво висит, а? — строго спросил я.

— Поправим сей секунд! — староста метнулся к стене.

Да, не ошибся я в выборе клиента. В ауре старосты было столько гадливого, что аж противно.

— И господа Искореняющие пропустили это святотатство? — продолжал нагонять жути я на старосту.

— Сказали, что Скверны в деревне нет…

— Это буду решать я. А скажи-ка мне, друг ситный, как тебя там?

— Мелдроас, Ваша Светлость…

— Мелд… впрочем, неважно. Мне у твоей свиньи опорос не принимать. Что ты знаешь про исчезновение твоего господина?

— Ничего не знаю, Ваша Светлость! Как на духу! — староста осенил себя Святым Кругом. — Господа Искореняющие уже спрашивали.

Ага, врет, да еще как. Точно, как на духу. Вон желто-зеленые нотки обмана в ауре пробежали.

Я вздохнул и полез в карман под подозрительно-опасливым взглядом старосты.

— Меня не интересуют враки, которыми вы, лживые твари, их потчевали, — я достал серебряную монету, для большинства крестьян этой деревни неслыханное богатство. — Видел?

Я тут же шевельнул пальцами, и серебряная монета сменилась золотой. Староста шумно сглотнул слюну — не думаю, что он видел их много в своей жизни. Но промолчал.

— Очень жаль, — я спрятал монеты в карман и встал со стула. — Раз никто не хочет заработать, поеду-ка я отсюда. Заеду в замок вашего бывшего господина, распоряжусь о выдаче плетей всей деревне…

— Подождите, Ваша Светлость! — наконец, жадность победила осторожность. — Я не знаю, но есть человек, который может знать.

— Имя? — потребовал я.

— Невдентис, местный охотник.

— То есть браконьер? — уточнил я. — В графских лесах разве можно охотиться?

— Ну… — затянул староста.

— Где мне найти этого охотника?

— Да зачем вам утруждать себя, Ваша Светлость! — сказал он. — Я приведу его.

— Давай. Одна нога здесь — другая там, — разрешил я и бросил ему серебряную монету, на которую пройдоха, очевидно, и рассчитывал.

Ждал я минут пять, лениво качая сапогом. Окончательно, что ли, войти в роль и действительно выписать плетей этим пейзанам? Когда я уже потерял терпение, дверь открылась. Вошел мнущийся староста, комкающий шапку в руках, за ним детина лет двадцати.

— Вот, Ваша Светлость! Привел!

— Подожди теперь за дверью.

— Конечно, Ваша Светлость!

Ага. Подождет. Только вот ухо прижмет ко всем щелям. Пусть послушает. Я шевельнул пальцами и активировал Полог Тишины, на мгновение подсветив его красной вспышкой.

— Садись, — кивнул я на стул. — Ты Невдентис?

— Да, Ваша Светлость, — без всякой тени раболепия заявил браконьер.

Собственно, мне-то без разницы, что в местных лесах хозяйскую дичь отстреливают, это забота графа. Ну или теперь графини, кто их там разберет. Это если граф действительно мертв.

— Дерзкий ты малый, как я погляжу, — я посмотрел на детину.

— Как будет угодно господину герцогу, — пожал тот плечами.

— Господину герцогу будет угодно знать, куда мог деться господин граф. И подожди врать, — я достал золотой и постучал ребром монеты об стол. И подпустил плетение Подчинения.

— Понятия не имею, — сказал детина. — В лес он ходил. Может, в последний раз тоже, но я его не видел.

— Значит, поедешь со мной. Монета твоя, если покажешь на месте. И никому не скажу, что ты мне расскажешь, — пообещал я.

— Хорошо, — пожал тот плечами.

Я встал со стула, и вышел из дома старосты, резко и с силой пнув дверь.

— Ой! — староста повалился на пятую точку, зажимая разбитый нос.

А вот нечего подслушивать, ухмыльнулся я. Тем более, такой негативный опыт стоит больше, чем лекция о вреде любопытства.

— Пойдем, -поманил я детину в фургон, предварительно сбив грязь с наших сапог. Нечего, автомоек тут нет.

— Здравствуй, пес, — детина влез на сиденье и в упор столкнулся с мордой Друга.

— Следи за языком, быдло, — задрал нос я. — Это барон Волк ван Гавкенфельд. И обращаться к нему надо «ваша милость». Уяснил?

— Да, Ваша Светлость! — детина не понял, я так прикалываюсь или на самом деле?

Здесь и петы могут иметь пожалованное господином дворянское звание и считаться выше простолюдинов. Что поделать, привилегии аристо выше законов природы.

Друг лениво зевнул, обнажив огромную пасть, полную острых зубов и с дюймовыми клыками, и лениво посмотрел на шею браконьера.

— Простите, Ваша Милость! — кивнул детина. Все-таки вежливость имеет значение, когда клыки на пядь от сонной артерии.

Друг еще раз зевнул, покосился на детину и отвернулся. Немытое мясо его не интересовало.

— Показывай дорогу.

И наш фургон выехал из деревни и лихо покатил к виднеющемуся неподалеку лесу. Большому такому лесу. Здесь, на севере Лундии, у границы с Зунландией, леса были практически нетронутыми. Зачастую такие массивы доходили аж до Эльфарии, превращаясь дальше уже в модифицированное ушастыми насаждение. За исключением вырубок, прилегающих к деревням. Но обычно хозяева земель запрещали рубку леса под страхом наказания — дай людям волю, они мигом переведут вековые деревья на банальное топливо для печей.