Герцог-пират

Интригующее существо. Она была странной породы, встречающейся в основном на острове Мэн. У таких кошек почти не было хвоста и большие задние конечности, походили на кроличьи. Ходили слухи, что эти кошки произошли от спаривания кошки с кроликом. По мнению Торна, если эти слухи правдивы, то на острове Мэн, должно быть, обитают очень странные кошки и кролики.

Во время приключений Кристиана с Каро они придумали дикую историю о том, что гессенская кошка была выведена для охоты на свирепых кроликов. Миф о кошке, которая наполовину кролик, был восхитителен, но Торн все же решил разобраться, в чем тут дело. И теперь, когда у него была временная опека над животным, он пригласил ученых для изучения этого вопроса. Таким образом появились два враждующих лагеря, которые вели поиски новых представителей данного вида.

Торн поселил кошачьих гостей в своем личном кабинете в корзинке, обитой бархатом, и приставил к ним слугу. Их баловали до безумия, но Табби, как называла ее Каро, все равно не стеснялась жаловаться. Кошка научилась закрывать свою корзинку крышкой, когда ей что-то не нравилось. Но когда Торн попытался закрепить крышку, чтобы предотвратить блуждания кошек по комнате, она свирепо завопила, по всей видимости, ругаясь, как самый последний матрос.

Впервые в жизни Торн подчинялся существу женского пола, и решил развлечься. Он дал кошке более достойное имя – Табита и назначил ее своим дельфийским оракулом. Но этого оракула, конечно, было очень трудно толковать.

– Ехать или не ехать – вот в чем вопрос, – провозгласил Торн, обращаясь к закрытой крышке. – Как вы думаете, мистер Шекспир понимал, насколько актуальными будут оставаться некоторые его цитаты спустя столетия после его смерти?

Крышка немного приподнялась, но Табита молчала.

– Барстоу. Мы знаем мисс Барстоу?

– Ма-а-а.

– Нет, я тоже так думаю. Вымышленное имя? И что ей понадобилось от меня столько лет спустя?

Табита поднялась, и крышка слетела назад. Один из ее котят выскочил наружу. Она схватила его зубами за холку и снова забросила обратно в корзину. Торн уже не раз за этим наблюдал. У Табиты осталось всего два выживших котенка: один был похож на нее, а другой – абсолютно нормальным, что также восхищало ученых. Нормальный котенок был авантюрным, а бесхвостый – робким. Было ли это важно для его исследований, Торн не знал.

Когда Кристиан навязал ему опеку над этими существами, котята были безымянными, поэтому Торн решил дать им имена. Нормальный, смелый котенок был черным, и он назвал его Соболь. Серый, бесхвостый – более пухлым и настороженным, поэтому Торн непочтительно назвал его в честь короля – Георг.

Табита снова вернула Соболя в корзину и зевнула.

– Вы истощены или скучаете, миледи? Может, мне подать вам мышей? Или кроликов?

– Ми-ау-шшш!

Уместный ответ на глупую шутку.

– Мои извинения, конечно, нет. Но поделитесь со мной вашей мудростью. Узнала ли мисс Барстоу, что капитан Роуз иногда становится герцогом Айторном, и отправилась требовать заключения брака из-за нашего приключения четыре года назад?

Звук, который издала кошка, был забавно похож на фырканье.

– Почему еще она могла вспомнить обо мне? Я в недоумении.

– О-рр-р.

– Ах да, конечно. Спасибо. – Торн позвонил в колокольчик на своем столе, снова борясь с мыслью, что кошка может понимать человеческий язык. Эта последовательность звуков появлялась только тогда, когда было бы разумнее обратиться к его многострадальному секретарю. Возможно, следует провести несколько экспериментов.

Вошел лакей.

– Позовите Оверстоуна, будьте добры.

Когда вошел высокий молодой человек, Торн сказал:

– Барстоу. Леди двадцати-двадцати трех лет.

– Я могу навести для вас справки, сэр.

Соболь снова сбежал. Табита схватила котенка и отнесла его к столу Торна. Она вскочила на стол так быстро – ее большие задние конечности помогали делать ей это необычайно легко – и положила котенка на него. Затем спрыгнула и пошла прогуляться.

– Я что, нянька? – недоверчиво спросил Торн. Его секретарь издал необычный звук, который был похож на подавленный смех. – Вы превзошли сами себя, мадам. – Торн спас маленького искателя приключений от опасности чернил, а чернильницу – от котенка.

Острые, как иголки, когти впились в него, когда Соболь исследовал его руку. Торн понял, что котенок рад.

– Очень хорошо, мне нравится твое расположение духа, малец.

Дав отмашку Оверстоуну заниматься данным поручением, Торн продолжил проводить языковой эксперимент. Георг, как обычно, выглядывал из-за края корзины, мяукал, но не отваживался вылезать из нее.

– Может, притащишь сюда и второго ребенка? – спросил Торн кошку.

Табита издала совершенно неразборчивый звук, но не сделала того, о чем ее просили.

– Мне это ни о чем не говорит, – заметил Торн, когда Соболь начал бесстрашно взбираться по его рукаву.

Внезапно пожалев робкого котенка, Торн подошел и взял его на руки. Георг застонал. Табита повернулась, но лишь наблюдала за происходящим, прищурив глаза.

– Ваша мать тоже считает, что вам следует быть смелее, – сказал он, вернувшись к своему столу и положив на него второго котенка.