Герцог-пират

– Я пересматриваю историю Англии, исходя из ваших новых правил. – Он рискнул отвлечься от того, что его интересовало. – Вы когда-нибудь бывали на маскараде?

Она снова покраснела. Очень трогательно.

– Почему вы спрашиваете об этом?

– Простое любопытство.

– Тогда да, иногда я на них бывала.

– И они вам нравились?

Она настороженно отнеслась к подобным его вопросам. Интересно. Но все же ответила:

– Да.

– Какой был ваш любимый костюм?

– А какой был ваш? – возразила она.

Он подумал о простом одеянии пастуха, но сказал:

– Костюм пирата. А ваш?

– Средневековой королевы.

– Разве вы не были слишком молоды для этой роли?

– Все когда-то бывают молоды, даже королевы.

– Верно. Многие принцессы были выданы замуж за королей в юном возрасте. И увезены в чужую страну.

– А вот и еще один пример несправедливости по отношению к женщинам, – отметила она.

– Поразительно, неужели вы относитесь к такому типу женщин?

– А вы думаете, у меня нет на то причин?

Он вспомнил ее историю.

– Да, несомненно, есть. Давайте вернемся к нашим планам. Кто самые известные люди в восточной части Оксфордшира?

Торн пытался слушать, но его отвлекал маячащий образ шестнадцатилетней Беллы Барстоу, наслаждающейся приемами, собраниями и балами. Одетой как юная королева на маскараде. Он помнил ее молодую и подтянутую фигуру, благодаря которой она и нарвалась на проблемы в «Черной крысе». А также из-за нежелания сдаваться.

В шестнадцать лет она была смелой, но не глупой. Девушка с острым умом, сообразительная, получающая удовольствие от игры, но, как она сама сказала, знающая границы дозволенного. Вероятно, тогда у нее уже имелись поклонники, и она была на пути к желанному мужу и счастливой жизни.

Пока ее брат не отобрал все это.

Наверняка есть какой-то способ вернуть ее жизнь. Она все еще молода и красива, но скована порочащей репутацией. Отомстив, она этого не изменит…

Если только не удастся заставить ее брата сказать правду.

Торн решил пока не заводить об этом разговор, чтобы заранее не обнадеживать ее. Но вернуть Белле ее законное положение в обществе теперь стало его главной целью в этом мероприятии.

Конечно, он в любой момент может улучшить ее положение, сделав ее герцогиней.

Возможно, он дернулся, потому что Белла вопросительно посмотрела на него. О чем она только что говорила? О местной охоте? Его спасло то, что карета остановилась, чтобы сменить лошадей. Он спрыгнул вниз, чтобы поговорить с кучером.

Что за нелепая идея! О том, как быть герцогиней, Белла не имеет ни малейшего представления. Она как неоперившийся цыпленок.

Белла в смятении смотрела, как он уходит. Она что-то не то сказала?

Она рассказывала о своих родителях, о том, что никогда не была привязана к ним. И ни она, ни ее сестры и брат почти не виделись с ними.

Вызывало ли это отвращение у него, потому что в семьях простых людей дела обстояли по-другому? У нее перехватило дыхание – она снова осознала, какая социальная пропасть между ними. Белла не возражала против этого, но, возможно, ее уже сформированная личность из-за статуса не была готова быть женой морского капитана.

Когда он вернулся, и карета снова тронулась, Белла продолжала молчать. Он заговорил первым:

– Вы говорили о своем детстве. Были ли у вас слуги, которые заботились о вас?

Ей хотелось рассказать ему все о Пег, но это привело бы к другим вопросам, поэтому она кратко упомянула о ней и о других слугах, а затем спросила:

– А ваши родители были любящими?

Она тут же поморщилась, вспомнив, что Роуз – внебрачный сын герцога, сосланный жить далеко, потому что слишком похож на законного сына герцога. Неудивительно, что он коротко ответил: «Нет». Возможно, именно поэтому он казался осторожным в том, что говорил дальше.

Он начал рассказывать о детских играх, но затем снова перевел разговор на нее.

– Я уверен, что время от времени вы привлекали внимание своих родителей чрезмерными шалостями.

– Это правда. – Белла усмехнулась. – Но я научилась не переполнять чашу их терпения, или, возможно, я им просто надоела. А мои старшие сестры вели себя так, как следовало.

Это привело к разговору об Афине в Мейдстоне, а затем к событиям в «Черной Крысе». Каждое слово, каждое воспоминание все глубже погружали ее в эмоции, от которых становилось только больнее.

– Ваш нож все еще при вас? – спросила она.

Торн вытянул правую руку, и на запястье завиднелась рукоять. Он достал нож левой рукой. Левша. Этого она тоже раньше не заметила. Теперь каждая деталь имела значение. Она рассказала ему о своем пистолете и о том, почему решилась купить его. Затем достала, чтобы показать.

К тому времени, когда они начали подъезжать к Лондону, и долгое путешествие, прошедшее в непринужденной и легкой беседе, было позади, она понимала, что он полон секретов. Белла не могла на это жаловаться, ведь сама скрывала еще больше.

Пока колеса кареты грохотали по мощеным улицам, Белла боялась даже подумать о том, что ей придется вернуться к своей жизни, полной лжи, и испытывала большое искушение рассказать капитану Роузу все о леди Фаулер и попросить его совета. Но, к счастью, капитан вернулся к разговору о ее брате.