Герцог всея Курляндии(СИ)

Не сказать, что я испытывал к незнакомым казакам какие-то особо сильные чувства. Просто, пожив в стране, где постоянно не хватает человеческого ресурса, я научился его ценить. И начал понимать папеньку, которому было глубоко параллельно на религиозные убеждения своих подданных. Между прочим, для 17 века это было небывалым прогрессом. И, кстати, мой дядюшка Фридрих, который Великий курфюрст, придерживался тех же правил. Впрочем, у него и проблемы были идентичные. Только нашу страну пощипали шведы, а его - 30-летняя война и куча всяких более мелких конфликтов.

Словом, казнь людей казалась мне немыслимым расточительством да, да. Я сам офигел, когда понял, о чем подумал. Все-таки, 17 век сильно на меня влияет. А может, и прошлая сущность Фридриха периодически просыпается. Сам-то я не кровожадный. Наверное. Во всяком случае, пока меня не ввели из себя. И могу поручиться - раньше не смотрел на людей, как на ресурс. И спасение ради выгоды не рассматривал бы. Бр-р-р! Не нравится мне тот, кем я становлюсь. Не зарваться бы. И не оскотиниться.

Жестокий 17 век диктовал свои правила поведения, и удержаться было сложно. Есть даже поговорка, по поводу того, что самыми сложными испытаниями для человека являются огонь, вода и медные трубы. Я бы еще добавил и безнаказанность. Убежденность в том, что ты можешь делать все, что угодно, и тебе за это ничего не будет, серьезно срывает башню. Тем более, что жизнь тех же крестьян ничего не стоила. Наследник герцога был обязан соблюдать внешние приличия, и на многие его выходки окружающие закрывали глаза.

В принципе, я мог пропадать на охоте, заводить любовниц и играть в живых солдатиков. Мои хотелки ограничивались бы лишь суммой, которую герцог выделял бы на мое содержание. И то, надавив на жалость матушки, ее можно было бы увеличить. К счастью, мои проекты приносили достаточно денег, чтобы я мог обеспечивать собственные капризы и не клянчить денег у отца. Пусть это не были любовницы и охота, но на науку уходило как бы не больше финансов.

А укрепление крепостей? Старые замки, построенные еще орденцами, постепенно ветшали, да и не соответствовали во многом новым методам ведении войны. Они плохо выполняли самую главную свою функцию - защищать. И с этим надо было что-то делать. Лучше, конечно, пригласить специалиста, но где его взять? Единственный, кого я знаю - это Вобан. Но он в данный момент при деле - уже занимается постройкой крепостей. А в этом году еще и несколько бельгийских крепостей заставит капитулировать. Понятно, что со столь ценным специалистом никто не расстанется. И переманить его вряд ли удастся.

В свое время я читал книгу Вобана об атаке и обороне крепостей. Но когда это было? И кто ж мог знать, что мне это пригодиться? А ждать, пока данная книга выйдет в этом веке, бесполезно. Ее издали уже после того, как Вобан помер. Так что приходилось насиловать свою память и обращаться к помощи специалистов калибром помельче. Отец всемерно поддерживал эту инициативу и подыскивал надежных людей, которые отвечали бы и за ход реконструкции, и за возможную оборону.

Я, кстати, внимательно следил за этим процессом, вспоминая некоторые события все того же разинского восстания. Вот скажите, что нужно сделать с воеводой, у которого при приближении неприятеля не выстрелила ни одна пушка? Вообще не одна? На фиг нужен такой Унковский, который будет потом рассказывать всем желающим, что враг заговорил (!) все оружие, и что ни сабля, ни пищаль этого врага не берут. Вообще-то, такое поведение - это, как минимум, подрыв боевого духа подчиненных. Немудрено, что Разин так долго бандитствовал. То, что он безусловно талантлив - этого не отнять. Но при должном внимании к нарисовавшейся проблеме со стороны Алексея Михайловича, подавление бунта было бы куда более быстрым и менее кровавым.

Благодаря Артамону Матвееву, нам удалось организовать в Москве свое представительство. И теперь, пусть и с небольшим опозданием, до нас доходили самые важные новости. Отца, например, весьма умиротворила весть, что царских дочерей не спешили отдавать не только нам, но и никому другому. А мне гораздо интереснее было разобраться в том серпентарии, который организовался у трона Алексея Михайловича. Необходимо было понять, кто с кем и против кого дружит. А так же наладить связи на будущее. Дорогое это занятие, скажу вам. Но если хочу в будущем хоть как-то влить на политику России, следует подсуетиться уже сейчас.

В этом году Симеон Полоцкий только назначен придворным поэтом и воспитателем детей царя. Что-то мне подсказывает, что он вряд ли подвинется, чтобы поделиться с кем-нибудь таким удобным рычагом влияния. Да и Федор Алексеевич еще мал. Можно попытаться подлечить его от цинги и постепенно приучать к мысли, что Курляндия - хорошая страна, но вопрос в том, как пробиться через толпу таких же желающих.