Герцогиня-дурнушка

– О, в самом деле? – Тео улыбнулась ему в ответ. – Ох, неужели я всегда настолько предсказуема?

Сесил же громко расхохотался, потом сказал:

– Лебяжий пух. Превосходный лебяжий пух. И все мужчины и женщины, собравшиеся в этом зале, приняли к сведению ваш лебединый триумф.

– Я не смогла устоять, – призналась Тео. – Вам очень повезло с мужем, – обратилась она к Кларибел. – Редкий мужчина знаком с этими чудесными сказками.

– Я знаю, конечно, я знаю, – поспешно ответила Кларибел. Что-то в леди Айлей ее немного пугало и приводило в замешательство. Она была так элегантна… А эта ее строгая прическа, которая должна была бы по справедливости выглядеть просто ужасно, выглядела очень… соблазнительно (хотя Кларибел не нравилось это слово). К тому же она теперь поняла, что платье графини было скандально тонким. Неудивительно, что она не боялась перегреться. Когда же леди Айлей повернулась, чтобы поздороваться с лордом Скарборо, Кларибел отчетливо увидела очертания ее ноги.

Она подавила вздох. Да, конечно, она без памяти любила своих троих детишек, но вынашивание их пагубно сказалось на ее фигуре. По сравнению с Тео она казалась набитой подушкой.

– Графиня выглядит изумительно, не правда ли? – заметил ее супруг.

– Мне кажется, она несколько скудно одета, – сказала Кларибел. Вопреки желанию в голосе ее прозвучала обида.

Сесил поднес к губам руку жены.

– Дорогая, не могла же ты всерьез вообразить, что я нахожу Тео столь же привлекательной, как ты?

– У нее безупречная фигура, – с легкой завистью заметила Кларибел. – Просто идеальная.

– Мужчину это не волнует, мой нежный лютик, – отозвался Сесил.

Кларибел закатила глаза, а ее муж тихо добавил:

– Она ужасно холодная. Я обожаю ее, но не завидую мужчине, за которого она выйдет замуж. Только взгляни на нее…

Супруги повернулись и увидели графиню в окружении мужчин, тесно сбившихся в кучу, как мелкие монеты в церковной кружке.

– Они восхищены, заинтригованы, даже очарованы, – сказал Сесил. – Но я много раз наблюдал ту же самую реакцию в Париже. По-моему, именно поэтому вокруг нее не возникло и тени скандала в последние шесть лет. Ни один мужчина по-настоящему не захотел уложить ее в постель.

– Сесил, что ты такое говоришь?!

Он бросил на жену озорной взгляд.

– Вот ты – совсем другое дело. Увы, моя фигура тоже уже не та, что прежде.

– Как будто меня это волнует, – пробурчала Кларибел.

– Тогда почему же ты думаешь, что я не наслаждаюсь каждым изгибом твоего тела? – сказал Сесил, и выражение его глаз подтверждало искренность слов. – Более того, Кларибел, мне нравится, что ты с удовольствием делишь со мной постель. Ты моя…

– Мистер Пинклер-Рейберн! – воскликнула Кларибел. – Вы забываетесь! – Однако щеки ее пылали, и она с нежностью добавила: – Нам с тобой повезло, Сесил. Но хватит этих глупостей! Что там сказала леди Айлей насчет чудесных сказок?

– Все те, кто называл ее гадкой герцогиней, откажутся теперь от своих слов, – ответил ей муж. – Графиня превратилась в лебедя. И она посадила насмешников в лужу, превратив все в шутку.

– Я совсем ничего не помню об этом, – пробормотала Кларибел, наморщив нос. – Моя мама сказала, что все это ужасно грубо и недостойно. Она не позволяла нам читать газеты целую неделю.

Сесил наклонился и поцеловал жену в нос.

– Я знаю, дорогая. Вот почему ты – моя сладкая тарталетка, а Тео – великолепный, но твердый сухарь.

– Я не тарталетка, – сказала Кларибел, но не смогла сдержать улыбку.

Глава 19

Гости на балу у Пинклер-Рейбернов больше всего напоминали Тео воробьев, расположившихся на изгороди, слетевшихся туда с дерева большой стаей, отчаянно галдящей. Но стоило одной птице взлететь, как все остальные, истерично чирикая, устремлялись за ней, и вся стая почти одновременно опускалась на другую изгородь, примерно ярдов на десять левее. Или правее.

«Ключом к управлению вечером, – решила Тео, – должен быть воробей, который определяет поведение стаи». И поэтому когда бальный зал невыносимо переполнился, она прошла на террасу, уводя за собой многочисленную группу джентльменов, которых неудержимо влекло к ней. Когда же к ним присоединился мистер Ван Вехтен в своем пурпурном бархатном фраке в оранжевую полоску, она заговорила с ним столь пренебрежительно, что он ретировался так же быстро, как и пришел. То же самое произошло и с мистером Хойтом, о котором ходили слухи, что он владел огромным состоянием в золоте, но имел склонность демонстрировать свои сокровища в виде вульгарных блестящих пуговиц.

Глядя на компанию графини, то и дело разражавшуюся смехом, когда она отпускала остроумные замечания, многие другие из бального зала тоже перемещались на террасу. В результате, почувствовав себя несколько некомфортно, Тео решила – больше из озорства – прогуляться по саду. Что касается ее спутника, то тут не могло быть никаких сомнений. Она взяла под руку лорда Джеффри Тревельяна.