Герцогиня Пять Мешков

Прищурившийся Бертран стоял посреди двора, видя, как из–за поворота показались первые огни.

Они неумолимо приближались, пока герцог мысленно готовился к обороне. У него было много вопросов, кто это вознамерился на него напасть. Грешным делом он подумал даже на короля.

По мере приближения войска стало понятно. Все они были Бертрану до середины бедра. В маленьких бледных и сморщенных руках они держали факелы.

— Нам нужен герцог! — послышался скрипучий и противный голос.

— Это я, — усмехнулся Бертран, удивляясь все больше и больше. Жадные цверги никогда не выходили на поверхность. А тут прямо целое войско.

— Значит так, — объявили цверги, светя факелами. — У нас есть девушка.

О ком идет речь, герцог понял сразу, как только увидел знакомое платье. Ее несли на руках сразу десять цвергов. Она была связанной, с кляпом во рту.

Бертран, как и многие люди, были уверены, что цверги почти слепые, раз живут безвылазно в темноте своих переходов и пещер.

— Я думал, что вы слепые, — усмехнулся Бертран, глядя на маленькое войско.

— Мы просто часто моргаем! — огрызнулся один из цвергов, стоящий впереди. «Предводитель!», — подумал герцог, прикидывая, куда бы его послать. Со своими сокровищами расставаться он не хотел.

Но его тревожный взгляд смотрел на связанную жену. «Она хоть живая?», — внезапно подумал Бертран, и понял, что беспокоится, поскольку Пять Мешков не подавала признаков жизни.

— И что вы хотите за нее? — спросил герцог, прикидывая, сколько он может отдать. Конечно, денег у него было много. Но цверги издревле слыли очень жадными! И даже в сказках было ясным по белому сказано. Торговаться с цвергами опасно.

— Три мешка золота! — объявил предводитель.

— А почему так мало? — усмехнулся Бертран, не сводя взгляда с супруги. Он знал, что соглашаться на любое предложение цвергов всегда чревато. Ему было не жалко лишнего мешка золота, но у цвергов во всем был подвох. И нужно выяснить, в чем он, перед тем как на что–то соглашаться!

Его взгляд снова скользнул по жене. Ну, раз связали, то живая! Но почему она так безвольно лежит? Бертрану это не нравилось.

— Четыре мешка золота! — повторил предводитель так громко, что цверги заволновались.

— Нет, — мотнул головой Бертран. Четыре мешка золота это был, конечно, мизер, по сравнению с тем, что лежало у него в сокровищнице. Но герцог решил подождать. Пока что подвоха не было. В сказках цверги всегда начинали торг с маленького. И если человек соглашался, то ему в придачу прилетало что–то вроде «отдашь то, о чем еще не знаешь!» или «отдашь то, что первым на дороге увидишь!». Если человек не соглашался, то цена поднималась. И как только жадность цвергов была с лихвой компенсирована, они забывали про условия и просто забирали деньги.

— Четыре! — напомнил цверг.

С одной стороны честь требовала выкуп за герцогиню посолидней. Его же засмеют, если узнают, что он ее выкупил за четыре мешка золота, как лучшую племенную кобылу! Но жадность требовала у чести поумерить аппетиты и была согласна расстаться с двумя мешками.

— Пять мешков, — произнес Бертран.

— Пять? — переглянулись предприимчивые и жадные цверги. — Пять мешков?

— Да, пять, — произнес герцог. — И чтобы я вас больше не видел.

Среди цвергов послышались волнения. Предводитель стоял и о чем–то усиленно думал. «Думают, что всем не хватит!», — решил Бертран. — «Жадные карлики!».

— Хорошо, пять, — произнес предводитель.

Бертран развернулся и направился в сокровищницу. Он взял первый огромный мешок и потащил в сторону ворот. Стоило ему донести мешок, как он увидел, что возле ворот никого нет.

Зато стоят пять мешков, на которых лежала Пять Мешков.

— Погодите, — удивился герцог. — Это они что? От себя отрывали!

Поверх пяти мешков и Пять Мешков лежала записка с каракулями, а сверху золотой зуб: «Четыре с половиной. Все, что у нас было!».

Глава тридцатая

Герцог посмотрел на мешки и записку, взял на руки жену и крикнул слуг, чтобы они прибавили к его сокровищнице еще четыре мешка и зуб.

Пять Мешков была без сознания. Ее голова болталась, когда Бертран нес ее на руках в башню.

Положив ее на кровать, герцог разорвал веревки и осторожно вынул кляп. На ее теле были ссадины и синяки, и герцогу это ужасно не нравилось.

— Гиос! — крикнул он, укладывая жену на кровать. Что–то внутри подсказало ему, что ей здесь самое место. — Неси воду! И лекарства! Какие есть!

Старый Гиос, скрипя коленками носил туда — сюда флаконы, пока Бертран с сомнением смотрел на красоту, которая медленно приходила в себя.

Герцог нетерпеливо ждал этого момента. Он жаждал подробностей.

— Вы меня спасли? — прошептал слабый голос, а Бертран тут же почувствовал себя спасителем. — Вы меня вызволили?

В этот момент она чуть не расплакалась, а сердце герцога сжалось от умиления.

— А теперь рассказывай, — произнес он, сидя на кровати рядом с женой.

«Я готов ко всему!», — мысленно прибавил он, сгорая от любопытства.

* * *