Гибель 31-го отдела

– Знакомые ребята купили кое-какое оружие за границей, по экспортной лицензии, а я помог им ввезти товар в страну. Ну, и подумал, что не мешает самому обзавестись шпалером. Я в оружии не разбираюсь, но мне понравился один из их пистолетов, и я взял себе такой же.

– Вы уверены, что попали в Свярда?

– Конечно. Промазать было немыслимо. А вот потом ничего не понятно. Почему не было никаких последствий?

Я несколько раз проходил мимо дома, проверял – окно закрыто, как всегда, штора спущена. В чем дело, думаю, –

может, все-таки промахнулся? А там новые чудеса пошли, черт-те что. Полный сумбур, чтоб мне провалиться. И

вдруг ваша милость является и все знает.

– Кое-что могу объяснить, – сказал Мартин Бек.

– Можно я теперь задам несколько вопросов?

– Конечно.

– Во-первых: попал я в старикана?

– Попали. Уложили наповал.

– И то хлеб. Я уж думал, что он сидит в соседней комнате с газеткой и ржет, аж штаны мокрые.

– Таким образом, вы совершили убийство, – сурово произнес Мартин Бек.

– Ага, – невозмутимо подтвердил Мауритсон. – И

остальные мудрецы – мой адвокат, например, – то же самое твердят.

– Еще вопросы?

– Почему всем было плевать на его смерть? В газетах ни строчки не написали.

– Свярда обнаружили только много позже. И сначала решили, что он покончил с собой. Так уж обстоятельства сложились.

– Покончил с собой?

– Да, полиция тоже иногда небрежно работает. Пуля попала ему прямо в грудь, это понятно, ведь он стоял лицом к окну. А комната, в которой лежал покойник, была заперта изнутри. И дверь, и окно заперты.

– Ясно – должно быть, он потянул окно за собой, когда падал. И щеколда сама на крюк наделась.

– Да, пожалуй, что-то в этом роде. Удар пули такого калибра может отбросить человека на несколько метров. И

даже если Свярд не держал щеколду, она вполне могла надеться на крюк, когда захлопнулось окно. Мне довелось видеть нечто подобное. Совсем недавно.

Мартин Бек усмехнулся про себя.

– Ну что же, – заключил он, – будем считать, что в основном все ясно.

– В основном все ясно? Скажите на милость, откуда вам известно, что я думал перед тем, как выстрелить?

– Вот это как раз была просто догадка, – ответил Мартин Бек. – У вас есть еще вопросы?

Мауритсон удивленно воззрился на него.

– Еще вопросы? Вы что – разыгрываете меня?

– И не думал.

– Тогда будьте добры объяснить мне такую вещь. В тот вечер я отправился прямиком домой. Положил пистолет в старый портфель, который набил камнями. Обвязал портфель веревкой – крепко обвязал, как следует, – и поставил в надежное место. Но сначала снял глушитель и раздолбил его молотком. Он и вправду был на один раз, только я его не сам сделал, как вы говорите, а купил вместе с пистолетом. На другое утро я доехал до вокзала и отправился в

Сёдертелье. По пути зашел в какой-то дом и бросил глушитель в мусоропровод. Какой дом, и сам теперь не припомню. В Сёдертелье сел на моторную лодку, которая у меня там обычно стоит, и к вечеру добрался на ней до

Стокгольма. Утром забрал портфель с пистолетом, опять сел в лодку и где-то аж около Ваксхольма бросил портфель в море. Прямо посреди фарватера.

Мартин Бек озабоченно нахмурился.

– Все было точно так, как я сейчас сказал, – запальчиво продолжал Мауритсон. – Без меня никто не может войти в мою квартиру. Ключа я никому не давал. Только два-три человека знают мой адрес, а им я сказал, что на несколько дней уезжаю в Испанию, перед тем как занялся Свярдом.

– Ну?..

– А вы вот сидите тут, и вам все известно, черт возьми.

Известно про пистолет, который я самолично вот этими руками в море утопил. Известно про глушитель. Так вы уж будьте любезны, просветите меня.

Мартин Бек задумался.

– Где-то вы так или иначе допустили ошибку, – сказал он наконец.

– Ошибку? Но ведь я же вам все рассказал, ничего не пропустил. Или я уже не отвечаю за свои поступки, черт дери? Что?..

Мауритсон пронзительно рассмеялся, но тут же оборвал смех:

– Ну конечно, и вы хотите меня подловить. Только не думайте, что я повторю эти показания на суде.

Опять зазвучал истерический хохот.

Мартин Бек встал, открыл дверь и жестом подозвал конвоира:

– У меня все. Пока все.

Мауритсона увели. Он продолжал смеяться. Приятным этот смех нельзя было назвать.

Мартин Бек открыл тумбу письменного стола, быстро перемотал конец ленты, вынул бобину из аппарата и прошел в штаб спецгруппы.

Он застал там Рённа и Колльберга.

– Ну? – спросил Колльберг. – Понравился тебе Мауритсон?

– Не очень. Но у меня есть данные, чтобы привлечь его за убийство.

– Кого же он еще убил?

– Свярда.

– В самом деле?

– Точно. Он даже признался.

– Послушай, эта лента, – вмешался Рённ, – она из моего магнитофона?

– Да.

– Ну так тебе от нее не будет проку. Аппарат ведь не работает.

– Я его сам проверил.

– Точно, первые две минуты он пишет. А потом звук пропадает. Я вызвал на завтра монтера.

– Вот как. – Мартин Бек поглядел на ленту. – Ничего.

Мауритсон все равно уличен. Леннарт же сам сказал, что оружие, из которого совершено убийство, неопровержимо указывает на него. Ельм говорил вам, что на пистолет был надет глушитель?