Гибель 31-го отдела

Подруга детства следила за этим диалогом со скрываемым, но все-таки очевидным интересом.

После долгого, напряженного молчания сестра покорно сказала:

– Да, ты, как видно, и впрямь способен на это. Так что ты хочешь знать?

– Чем Бруберг занимался в последние дни?

– Это меня как раз не касается.

– Совершенно верно. Но именно поэтому я готов побиться об заклад, что ты стояла и глазела каждый вечер на этот дом. Ну?

– Его семья в пятницу уехала.

– Знаю. Еще что?

– В тот же день он продал автомашину жены, белый «феррари».

– Откуда тебе это известно?

– Приходил покупатель. Они стояли во дворе и договаривались.

– Вот оно как. Дальше.

– Я думаю, что Бруберг в последние дни не ночевал дома.

– Откуда ты знаешь? Ты что, проверяла?

– С тобой просто невозможно говорить. Ну, трудно не заметить того, что происходит в соседнем доме.

– Ты считаешь, его здесь не было?

– Да нет, несколько раз он приезжал. По-моему, увозил по частям вещи.

– Кроме этого покупателя автомашины, кто-нибудь еще здесь был? Кто и когда?

– В субботу вместе с Брубергом приехала какая-то блондинка. Они пробыли в доме часа два. Потом носили в машину вещи. Сумки и все такое. Вчера здесь тоже были люди. Изысканно одетая пара и какой-то человек, похожий на адвоката. Они ходили и все осматривали, а тот, который похож на адвоката, что-то записывал.

– И как ты это истолковала?

– Как то, что он пытается продать дом. Думаю, что ему это удалось.

– Ты слышала их разговор?

– Ну, иногда просто нельзя не услышать.

– Это уж точно, – сухо сказал Гюнвальд Ларссон. – И

похоже, что он продал виллу, так?

– Да, я слышала обрывки разговора. Говорили, например, что быстрые сделки всегда самые удачные, а эта устраивает обе стороны.

– Дальше.

– Они распрощались очень любезно. Жали руки и хлопали друг друга по плечу. Бруберг передал часть вещей.

И ключ, по-моему. Потом эти люди уехали в своей машине.

Черный «бентли». А Бруберг еще оставался часа два. Топил печки. Обе трубы долго дымились. Мне показалось… –

Она замолчала.

– Что тебе показалось?

– Что это странно. Ведь жара стоит. Потом он ходил по дому и опускал шторы. После этого уехал. С тех пор я его не видела.

– Малышка, – дружелюбно сказал Ларссон.

– Ну что еще?

– Из тебя мог бы выйти отличный полицейский.

Она сделала брезгливую гримасу и сказала:

– Ты еще долго будешь меня мучить?

– Теперь уже нет. Насколько хорошо ты знаешь Бруберга?

– Иногда встречались. Ведь соседи.

– А Пальмгрена?

– Бегло. Как-то видела его у Бруберга. Один раз мы дома устраивали прием в саду, он тоже был. Ты же знаешь, на такие вечера обычно приглашают всех соседей. А

Пальмгрен оказался случайно у Бруберга, ну и пришел за компанию.

– Один?

– Нет, с женой – молодой и совершенно очаровательной.

– Ну, а какое у тебя впечатление от этих людей?

– Они очень состоятельные – безразлично сказала она.

– Так и вы тоже, ты и твой фон барон.

– Да, – сказала она. – Это верно.

– Рыбак рыбака… – философски заметил Гюнвальд

Ларссон.

Она долго смотрела на него, потом резко сказала:

– Я хочу, чтобы ты понял одно, Гюнвальд: такие люди, как Бруберг и Пальмгрен, вовсе не принадлежат к нашему кругу. Правда, у них много денег, особенно у Пальмгрена.

Но им не хватает стиля, изысканности. Это бесцеремонные дельцы, которые сметают все на своем пути. Я слышала, Бруберг чуть ли не ростовщик, а Пальмгрен большинство своих темных дел вел за границей. Конечно, у таких людей есть деньги, которые открывают им доступ в высшие сферы, но все-таки им чего-то не хватает. И их никогда не признают до конца.

– Ну-ну, это уже занятно. Значит, ты не признаешь

Бруберга?

– Признаю, но только из-за его денег. То же самое с

Пальмгреном. Его состояние сделало его влиятельным и там и сям. Общество зависит от наличия людей типа

Пальмгрена и Бруберга. Во многом они – более важные детали механизма страны, чем и правительство, и риксдаг, и прочее. Поэтому даже люди нашего круга вынуждены их признавать.

Потом она холодно добавила:

– Хюгольд может вернуться в любую минуту. И я не хочу, чтобы он тебя здесь застал.

– Короткий же у него рабочий день!

– Да, короткий. У людей высокой квалификации часто так бывает. Прощай, Гюнвальд.

Он встал.

– Ну что ж, ты, во всяком случае, помогла.

– Я бы не сказала тебе ни слова, если бы ты не шантажировал меня. И для меня было бы лучше не видеть тебя еще лет десять.

– И для меня тоже. Пока.

Она не ответила.

Подруга поднялась и сказала:

– Я, пожалуй, тоже пойду.

Гюнвальд Ларссон взглянул на нее. Высокая симпатичная девушка, ему почти по плечо. Хорошо и со вкусом одета. В меру накрашена. Вообще все в меру. Он не видел автомашины на улице и спросил:

– Подкинуть вас в город?

– Да, спасибо.

Когда они садились в машину, он покосился на руку девушки – нет ли обручального кольца. Кольца не было.

– Простите, я тогда не расслышал фамилию?

– Линдберг. Соня Линдберг. Я тебя помню с детства.

Может, пригласить ее куда-нибудь? Нет, спешить ни к чему. Он ей как-нибудь позвонит.

– Где тебя высадить? – спросил он.

– На Стюреплан. Я работаю на Биргерярлсгатан. И

живу там же.

«Хорошо, – подумал он. – Не пришлось спрашивать».