Гибель и возрождение

Страстность, прозвучавшая в ее голосе, заставила их на секунду ослабить хватку. Этого оказалось достаточно, чтобы она вытащила удостоверение и предъявила его на обозрение. Коллеги растерянно заморгали и тут же отпустили Флавию, вызвав этим новый всплеск негодования Уолтера Мэтьюза.

– Спокойно! – рявкнула Флавия, сознавая, что своим поведением не способствует улучшению имиджа Рима в глазах иностранцев, но сейчас ей было все равно. – Забирайте свой паршивый баул и скажите спасибо, что мы не конфисковали его.

Это было сказано по-итальянски, и он, конечно же, не понял ни слова. Немного успокоившись, Флавия перешла на английский и снизошла до объяснений в более мягком тоне: преступление, убийство, ключ от ячейки камеры хранения, полицейское расследование. «Мы высоко ценим ваше согласие сотрудничать. Спасибо». И далее в том же духе.

К сожалению, администратор вокзала не владел иностранными языками. Если бы он понимал по-английски, то, возможно, тоже проявил бы желание сотрудничать. А так он был возмущен бесцеремонным отношением к вверенному ему объекту и отвечал на вопросы Флавии крайне холодно и неохотно.

Он не может дать ей точных ответов, потому что всего лишь замещает администратора на время его отпуска, с ходу заявил он.

– А где он проводит отпуск?

– В Вене. Он гастролирует вместе с Государственным железнодорожным хором. У них тур по всей Австрии. Между прочим, исполняют «Реквием» Верди. И кое-что из «Палестрины». Синьор Ландини у них тенором.

– Рада за него. Как могло получиться, что ключи от ячейки выдали двум пассажирам? Один у меня, второй у этого американца?

Он пожал плечами. Наверное, было заявление об утере, и сделали еще один ключ.

– Когда?

Опять пожимание плечами. Обычно такие вещи отмечают в журнале.

– Покажите журнал.

Скрепя сердце он предъявил ей журнал. Флавия внимательно просмотрела записи последних дней. Ничего.

– Вы, наверное, время от времени заказываете новые ключи. Это как-то регистрируется?

– У нас всегда есть дубликаты. Люди постоянно теряют ключи.

– Значит, вы не знаете, когда был введен в обращение второй ключ? И когда был утерян оригинал?

– Нет.

– А вы можете отличить оригинал от дубликата?

Она показала ему ключ из кармана Буркхардта. Администратор осмотрел его и кивнул. Это оригинал. Они отличаются по номерам. Флавия забрала ключ с таким расстроенным лицом, что администратор наконец сжалился над ней и снял телефонную трубку.

– Металлоремонт? Синьор Ландини не заказывал у вас в последние дни новый ключ? – Последовала пауза. – Вчера? От какой ячейки? Хорошо. Нет, все в порядке. Он забыл сделать запись в журнале, только и всего. Чемоданное настроение, он же ушел в отпуск… Он не говорил, кто потерял ключ? Я так и думал. – Он положил трубку. – Вчера. Ключ потерялся вчера.

– Я слышала. А вы не можете уточнить время?

– Нет. Синьор Ландини сделал заявку перед самым уходом в отпуск.

Процедура получения ордера на обыск гостиничного номера Буркхардта заняла, как обычно, несколько часов. Поскольку родственников он не имел и спрашивать разрешения было не у кого, пришлось искать законные лазейки. Если бы Флавия действовала в одиночку, она воспользовалась бы отмычкой, но в дело вмешались карабинеры, которые в последнее время стали ужасными формалистами. Они отнюдь не всегда придерживались закона, но в том, что касалось допросов, оценки имущества и тому подобных вещей, они были ужасно щепетильны и тщательно соблюдали все правила. Отчасти чтобы избежать неприятностей, отчасти чтобы продемонстрировать высокому начальству, как много времени и средств эти правила отнимают.

Пока они, следуя правилам, получали в магистратуре разрешение на обыск, патологоанатом занимался телом Буркхардта, Паоло вел наблюдение за Мэри Верней, Флавия осталась не у дел. Она решила сходить в Сан-Джованни – справиться, не встречался ли еще Альберто с Менцисом. Первым, кого она встретила в монастыре, был отец Жан.

– Кому предназначены эти цветы? На ступеньках церкви?

Старик нахмурился:

– Их принесли местные жители. Так они пытаются уговорить свою госпожу вернуться и простить их.

– За что?

– За то, что забыли о ней.

Вспомнив школьные дни, Флавия взъерошила затылок.

– Как это согласуется с теорией богословия?

Он улыбнулся и медленно покачал головой:

– Никак не согласуется. Но что с ними поделаешь? Они думают, что она рассердилась на них и лишила своего покровительства. Откровенно говоря, такое отношение сильно смахивает на язычество. И разумеется, они обвиняют нас. Если бы мы не спрятали ее от них, закрыв двери… Вы знаете, вчера в табачной лавке они ужасно кричали на отца Люка. Говорили, что мы навлекли на их квартал несчастье. Вы можете поверить, чтобы подобное творилось в наш век?

– С трудом.

– Уму непостижимо. Это была идея отца Ксавье. Закрыть церковь. Но мы и представить себе не могли, что маленькая «Мадонна» пользуется такой популярностью. Все эти цветы и корзины с фруктами они принесли в надежде умолить ее вернуться. Если так пойдет дальше, к нам могут явиться с визитом.

– Кто?