Гибель красных богов

– Да, сир, – ответил камердинер с поклоном. Проводил Наполеона в палатку, где на походной кровати уже ждала его молодая маркитантка в расстегнутом лифе.

– Передайте Даву, чтобы берег старую гвардию, – сказал Наполеон, задергивая полог палатки.

Наполеон превратился в полковника, который стоял у экранов, где гасли отметки потопленных кораблей, вспыхивали пораженные ядерными зарядами цели. От полковника пахнуло женской туалетной водой. Зажав между колен треуголку, надевал полевую пилотку, прижав ко лбу ребро ладони.

– Удар баллистических ракет с советских подводных лодок из района Атлантики… По целям в Калифорнии, включая Сан-Франциско, Лос-Анджелес, Сан-Диего… По целям во Флориде, включая мыс Канаверал… По целям в Техасе, включая Хьюстон и базы бомбардировщиков «В-1» в Абелине…

Экраны, как корыта, колыхали волны мыльно-синего света, будто качалась сама земля. Словно перегоревший под напряжением провод, искрясь, упал в залив мост в Сан-Франциско, разъединяя огромный кочан атомного взрыва и красные от пепла предгорья. В Сан-Диего взрывная волна выбросила на берег эсминец, он воткнулся рубкой в набережную, задрал уродливо днище с гребными винтами. Голливуд горел, словно великолепная декорация. На космодроме имени Кеннеди от розового жара валились стальные вышки, взрывалось топливо в баках «Дискавери», и на пляжи в Палм-Бич лился огненный липкий дождь. Горела пшеница в Техасе, ребристые бомбовозы «Стеле» перевертывались, как бумажные змеи, и их уносило бурей в саванну.

Маршал Жуков в трофейном джипе пересекал Большой Каньон, заслонявший десантную армию от близких ядерных взрывов. Остановил машину у придорожной гостиницы, где танкисты заливали перегретые моторы танков холодным пивом. Поманил к себе белесого паренька в танковом шлеме, из-под которого сияли голубые рязанские глаза.

– Ну что, Теркин, дойдем до Чикаго?

– Так точно, товарищ маршал. Земля, она круглая. Непременно дойдем.

– Вот тебе, гвардеец, часы. Поставь по чикагскому времени, – отстегнул с запястья командирские часы со звездой и портретом Сталина, протянул танкисту. Отъезжая, видел, как тот приложил часы к уху, убеждаясь, что тикают.

Полковник возник в прохладном сумраке штабной машины. Протянул к экрану руку, на которой еще недавно были часы «Сейко», а теперь светлела незагорелая полоска, оставленная браслетом.

– Всем штабам и командным пунктам, стационарным, мобильным, воздушного и морского базирования!.. Проведены массовые пуски баллистических межконтинентальных ракет Советского Союза и Соединенных Штатов Америки!.. С обеих сторон задействовано до пятидесяти процентов ядерных средств… Поражаются промышленные зоны, железнодорожные узлы, центры политического руководства, ядерные станции, нефтяные поля, места скопления авиации и войск, релейные средства связи, космические спутники и антенны дальнего обнаружения… Выведено из строя до шестидесяти процентов американского стратегического потенциала и до двадцати пяти процентов потенциала СССР… Обмен ударами продолжается…

Небо над землей стало темно-красным, как в фотолаборатории. По нему бежали мутные тени великанов. От поверхности отслаивались малиновые волны света, и земля разбухала, похожая на огромную свеклу. Повсюду, как на огромном огороде, стояли ребристые жесткие стебли, на которых кудрявились атомные кочаны. В дымах, охвативших континенты, постоянно мерцало, словно в глазницах лопались кровяные сосуды. На местах городов зияли мутные ямы. В разные стороны света неслись ураганы и бури, вздымая в стратосферу обломки небоскребов, куски реакторов, бетонные фрагменты автострад. В потоках ядовитого ветра над Атлантикой столкнулись колонна Белого дома и шпиль Спасской башни с расколотым пятиконечным рубином. В ртутных облаках неслись человеческие тела и скелеты, обгорелое, но еще живое стадо африканских слонов, два крокодила из Амазонки, застигнутые в позах любви, и сверкающий, вырванный из океана косяк тунцов. Солнце было в черных и красных кольцах. Рядом туманно светил огромный радужный крест, его концы загибались, он превращался в громадную свастику, начинал вращаться, становясь колесом, составленным из мутных спектров.

Полковник вломился в стальное нутро машины, не помещаясь, внося за собой вихрь пескоструйного ветра. Уменьшался, сжимался. Меркли на брюках лампасы. Гасли золотые погоны.

– Происходят редкие несанкционированные пуски неопознанных ракет… Хаотизация систем управления, разрушения центров наземной и космической связи лишает штаб достоверной информации… Как стало известно, гвардейский танковый корпус вышел в окрестность Мадрида… Взвод итальянской армии замечен в районе Калуги… Войска континентального Китая высаживаются на Тайване… Началось восстание зулусов в одном из бантустанов ЮАР…

В отсеках зажегся свет. Экраны погасли. Только кое-где продолжали бежать цифры, сосредоточенные, как электронные муравьи. Главком поднялся из кресла, окруженный офицерами штаба.