Гибель Помпеи (сборник)

– По пятому каналу мы ведем прямую передачу из спальни мистера Моускуича, напарника мистера Хеджехога по баснословному выигрышу в невадских «пещерах Аладдина». Только что наш сотрудник провел с мистером Моускуичем интервью на тему о сексуальной революции в нашей гемисфере. Сейчас мы намерены… Но что это? Мистер Моускуич проявляет признаки беспокойства, даже паники, он вскакивает, бросается к дверям, наши операторы не успевают за ним, он несется по коридору, оставляя в своей спальне мешки с выручкой. Вы видите эти мешки на своих экранах, леди и джентльмены, там золото, в этих мешках, золото, золото, золото!

Экран телевизора отражался в бесконечных зеркалах «Сизар-паласа», Москвич, пока бежал, мог видеть себя бегущего и в зеркалах, и на экране, а потом и мешки с так называемым золотом, а потом неожиданно…

Беззвучные ночные молнии разодрали небо над пустынным городом, то ли Римом, то ли Лас-Вегасом, в углу экрана закипело листвой под ветром огромное дерево. Вдоль тротуаров громоздились статуи легионеров и центуристов, а между ними робко мелькало белое пятно. Оно приблизилось и оказалось Той Самой в белых одеждах.

Медленно, беззвучно к ней приближался старинный автомобиль. Мелькнули светящиеся глаза, надломились загорелые руки. Изображение исчезло.

Москвич вбежал в лифт.

Через несколько минут ему удалось пробиться к центру событий, к столу с зеленым сукном, за которым бывший математик и интеллектуал Стивен Хеджехог теперь истерически хохотал, словно офицерик в захолустном гарнизоне, бросал карты и дул шампанское.

– Я отыграюсь, Москвич, вы увидите, я отыграюсь! – закричал он, схватил недавнего своего ассистента за плечо, пылая безумными глазами. – Система сломана! Гадина жива! Но я отыграюсь! Увидите, я отыграюсь! Тащите сюда ваши мешки!

Над ними сталкивались краны, слышались проклятья: операторы первого и пятого каналов, встретившись, вели борьбу за пространство.

– Я очень извиняюсь, Стивен, – тихо сказал Москвич, – прошу меня простить за банальный поворот сюжета, но нам сейчас придется рвать когти, и будет погоня с выстрелами и прочей шелухой. Прошу внимания! – произнес он громко. – Мы с мистером Хеджехогом выходим из игры!

Взрыв яростного возмущения был ответом на это заявление. «Америка рекордов» бушевала – священная жертва ускользала из пасти Молоха!

– Вот ключ, – сказал Москвич прямо в «майк», чтобы его услышали повсюду. – Это ключ от моего номера, а там мешки с золотом, золотом, золотом!!!

Он размахнулся и швырнул ключ куда-то в гущу толпы.

Началась свистопляска, давка, безумие. Не прошло и пяти минут, как игровой зал «Сизар-паласа» полностью очистился.

Исчезли «сирены», преобразился и «Одиссей». Хеджехог опомнился. Через весь огромный зал друзья бросились к выходу, прихватив, разумеется, последний, похудевший, но все-таки еще не тощий мешок с деньгами. Только в дверях их настигли выстрелы. В разных углах гигантской пещеры уютный полумрак разрывался огнем автоматов. Эти первые очереди, однако, прошли мимо, и смельчаки выскочили из отеля под волшебное ночное небо Невады.

Этот город, дорогой читатель, не засыпает никогда. Рестораны, бары, спортзалы, магазины открыты в нем круглые сутки. Нон-стоп. В любое время суток вы можете здесь купить, например, автомобиль любой мировой марки. Ну разве что только «Запорожец» не всегда купите.

Так вот, в магазин фирмы «Порше» ввалились среди ночи двое, швырнули кассиру мешок денег и заказали два спортивных автомобиля по сто пятьдесят «кобыленок» в каждом.

Еще через несколько минут два черных лакированных жука с ревом уже неслись по главной улице Лас-Вегаса мимо слепящих неоновых стен, стремительно приближаясь к городской черте, к огнедышащей даже и по ночам пустыне.

В пустыне, как известно, нередки миражи, и вскоре мираж покинутого города встал впереди слева по курсу нашего Москвича, над холмами-истуканами и деревьями джошуа. Это не удивило и не особенно огорчило его. Огорчило другое – славный его приятель, герой сегодняшней горячей ночки, интеллектуал, бросивший вызов Лас-Вегасу, Стивен Хеджехог тоже постепенно становился чем-то вроде миража. Вначале его автомобиль летел рядом, потом все больше стал отлетать куда-то вбок, потом понесся по параллельной и явно миражной дороге, а затем, бросив уже и эту дорогу, запетлял меж пустынных призраков с явной целью – раствориться в ночи.

– So long! – крикнул ему Москвич. – Take care, Stiven.

– Take care, Москвич! – донеслось откуда-то, будто из дальних времен, и потомок пилигримов исчез окончательно.

Жалей не жалей, что поделаешь – пришло время Стивену вылететь из сюжета, и он вылетел, хотя, как видим, не без некоторого шика.

Едва он исчез, как появилась погоня. Так и полагалось. Три огромных «джипа» преследовали машину Москвича, но были они, как ни странно, не сзади, а впереди черного, полированного, как пианино, «порше».